первый, кому удалось убедить меня рискнуть.
– Чем вы занимались после того, как закончили университет?
– Я свободный художник. Путешествовал. Объездил много стран, – кратко и лаконично отвечаю я.
– Снова заранее извиняюсь, но вопрос вполне логичен. Чем зарабатывали на жизнь, пока путешествовали?
– Писал портреты, карикатуры. На улице или на заказ.
– Вы давно в Америке?
– Да. Но конкретно в Нью-Йорке полгода. На самом деле это внушительный для моего кочевого образа жизни срок, – сдержанно поясняю я, придавая интервью доверительный тон.
– Не планируете уезжать? – ожидаемый вопрос. Отрицательно качаю головой.
– Нет.
– Почему? – какая настырная крошка. Вздохнув, я даю максимально развёрнутый ответ.
– Решил пока осесть, осмотреться, понаблюдать, как пройдет выставка. Мне нравится Нью-Йорк, мисс Рами. Город больших возможностей, в котором одинаково просто потеряться или найти себя.
– Вы ищите себя, мистер Престон? – продолжает знаток провокационных вопросов.
– Я ничего не ищу. Вообще, не склонен к самоанализу. Как только начну копаться в себе, желание к творчеству отпадет, – абсолютно искренне говорю я. – Логика и разум – враги искусства.
– А как же смысл? – убирая за ухо непокорный локон, любопытствует мисс Рами. – В любом произведении: будь то книга, поэма, картина, или даже фотография должна содержаться какая-то идея, заложенная автором.
– Выгляните в окно. Мир давно утратил всякий смысл, мисс Рами. Зачем нам гнаться за ним? – потирая бровь, иронично спрашиваю я.
– Итак, почему – глаза?
– У меня нет ответа. Разве вы можете объяснить себе, почему иногда видите во сне клубнику?
– Наверное, потому что хочу ее съесть, – улыбается Сальма, накручивая все ту же прядь на палец.
– Думаете, я хочу съесть глаза? – искренне смеюсь я.
– Перестаньте, вы знаете, что имею в виду, – в очередной раз, изменив свое ко мне отношение, мисс Рами почти дружелюбно улыбается, – Я понимаю, что вы держите интригу. Но это как раз то, что отличает вас от остальных художников. Я взяла на себя смелость и запросила у Маркуса каталог с вашими работами. Они… хмм… достаточно необычны. Могу сказать, что портретная живопись в вашем исполнении впечатляет. Девушки без лиц получаются на удивление мощными энергетически. На некоторых портретах лица отсутствуют полностью, но гораздо сильнее затрагивают другие полотна, где изображены модели с тщательно прорисованными глазами, чистого лазурного оттенка. Они кажутся неправильными, неподходящими смазанному овалу лица, на котором изображены. Создается впечатление отрезанности, неорганичности. Они похожи, узнаваемы на каждом холсте, словно написаны под копирку. Удивительно реальные, живые и в то же время совершенно ненастоящие, вызывающие необъяснимые мистические переживания и мурашки на коже, внушающие трепет, как
