выражение отразилось в голубых глазах.
– Сначала ты, потом они, – Джамаль показыл пальцем на нее, а потом на мечущихся в ужасе людей, скрытых от них плотной пеленой черного тумана. – Я вернусь сюда и помогу, кому успею. Хорошо? – он дал обещание, которое знал, что, возможно, не сможет сдержать. – Ты мне веришь? – Шмыгнув носом, девочка снова кивнула, но не двигалась, не сводя с него глаз.
– Быстрее, давай же, – прикрикнул на нее парень. Совсем рядом в стену вошла пуля, отрекошетив в паре сантиметров от его головы. Длинное неудобное одеяние мешало девочке, сковывало движения, и, потеряв терпение, Джамаль толкнул Эйнин прямо в лаз, и спустился следом, закрыв люк. Оказавшись в кромешной темноте, на земляном полу, девчонка отчаянно и в голос зарыдала. Нащупав ее руку, он крепко сжал ледяные пальцы и помог подняться.
– Я знаю куда идти. Не бойся. Я выведу тебя.
Она тряслась от шока, пока он уверенно вел ее за собой. Ему тоже было страшно. Не меньше, чем хрупкой маленькой Эйнин, но Джамаль не мог плакать, не мог позволить себе быть слабым. В ушах стояли крики детей, которых он не успел и уже не успеет спасти… Впереди замаячила полоска света и Джамаль остановился. Взял оцепеневшую, дрожащую в нервном ознобе Эйнин за плечи и встряхнул, пытаясь привести в чувство.
– Видишь свет? Там выход в комнаты для омовения, а прямо за ними пустыня Махрус. Беги туда и не оглядывайся, – проговорил решительным непреклонным голосом. Она подняла голову и ее глаза, похожие на цветущие оазисы, сверкнули от слез.
– Нет, я дождусь тебя здесь, – надорвано возразила девочка, тряхнув головой. Ее длинные мокрые ресницы слиплись и прогнулись от обилия влаги.
– Военные Кемара спасут тебя. Не жди меня. Беги, – прикрикнул на нее Джамаль, разворачивая и толкая вперед. – Беги. Быстро!.. Нет, постой, – схватил за запястье и резко дернул на себя, что-то тяжелое и прохладное сунул в раскрытую ладонь. – Сохрани. Для меня. Если суждено, я выживу и найду тебя.
Она горько заплакала, глядя в синие глаза спасшего ее юноши. В мечети остались ее отец и два брата. Если она убежит, то никогда их больше не увидит. И его тоже. Они оба это понимали.
– Беги. Времени мало, – надломленным, измученным голосом, проговорил Джамаль. В его глазах мелькнули боль и отчаянье. Белая праздничная рубаха порвалась в нескольких местах, запачкалась копотью и кровью. Красивое, но совсем еще мальчишеское, скуластое лицо исказило яростное выражение. – Беги же, глупая!
– Возьми, они тебя защитят, я сама их сделала, – пролепетала девочка, снимая обёрнутые вокруг запястья четки. Неидеальные и неровные разноцветные бусины, нанизанные на шелковую нить, опустились в его ладонь. Прищурившись, он смотрел в прекрасные глаза Эйнин, осознавая, что возможно, никогда не сможет вернуть ей ее сокровище. – Я буду молиться за тебя.
– Беги, я сказал! – Сунув четки в карман, зарычал он. – Спасайся, – и снова
