окошке опять не было.
Постоял немного, чувствуя себя круглым дураком. Действительно, стоит пес в чужом дворе, в зубах кость… Я торопливо принялся ее грызть, вроде как я специально сюда завтрак притащил, чтобы в одиночестве, без помех его поглотить. Получалось еще глупее. Я раздраженно отшвырнул кость подальше и убрался восвояси.
Почему-то я был уверен, что кошка дома, с ней ничего не случилось страшного, но вот не захотела она ни щуку, ни кость.
Надо завтра у мамы проконсультироваться, что кошки больше всего любят.
«Завтра, – думал я, – обязательно выясню и притащу ей что-нибудь этакое!»
Но завтра начались такие приключения, что стало не до кошек.
Утром я встала условно отдохнувшая. Все-таки трудно выспаться, когда в квартире посторонние, особенно когда эти посторонние бродят, топают и гремят мисками. Среди ночи посторонние, видимо, решили попрактиковаться, и запрыгнули на форточку. Судя по грохоту, не с первого раза получилось.
Папуля ринулся спасать котика, долго чертыхался, но с форточки его снял. Хотя этот идиот еще и упирался.
Короче, утром, когда все люди освободили, наконец, квартиру, я с видом только что разбуженной спящей красавицы появилась на пороге Олькиной комнаты.
Кот сидел в зале, он был мрачен.
Кот (очень язвительно):
– Как спалось?
Я:
– Спасибо, замечательно. Только какой-то дурак ночью в форточку ломился. Это ты его прогнал?
Кот (неуверенно, явно не понимает серьезно я или нет):
– Я…
Я:
– Да? (Восхищенно.) Вы такой смелый…
Кот мгновенно прощает мне все: и бессонную ночь, и блох. Распушает воротник и становится как будто в два раза толще.
– Кася…
Я (довольно резко):
– Кассандра.
Кот немедленно поправляется. Он уже согласен на все:
– Кассандра, извини…те. Кстати, я же сам не представился. Меня зовут Дюк.
Я:
– Очень приятно. Пойду-ка я позавтракаю, если вы не возражаете.
Кот:
– Нет, нет, что вы.
Я с достоинством удаляюсь на кухню, котик как привязанный идет следом. Сидит рядом с миской, смотрит, как я ем. Наевшись, я возвращаюсь в комнату. Котик следует почетным сопровождением. Всеми фибрами я чувствую, что потихоньку ночное раздражение в нем сменяется восхищением. Ему уже нравится, как аккуратно я ем, нравятся мои маленькие лапки, мой аккуратненький носик и милые розовые ушки. Все это я с удовольствием демонстрирую, умываюсь долго и вдумчиво. Потом вкусно потягиваюсь: у меня еще гибкая спинка, и пушистый хвостик, и…
Тут кот доходит до кондиции, делает рывок вперед и пытается запрыгнуть мне на спину с совершенно однозначными намерениями. Бью наотмашь. Сильно. И пусть скажет спасибо, что не в глаз.
Спасибо кот не сказал. Зато сказал много другого – про кошек, про хозяев и вообще
