час после того, как Веригин и Мазун прибыли на точку, к дому депутата парламента подъехала черная «тойота-президент» с зелеными служебными номерами. Парламентарий вышел из дома спустя десять минут, и его автомобиль направился к зданию парламента в центре города.
Серое громоздкое здание парламента немного напоминает по форме пирамиду, но более раздавшуюся по периметру и менее высокую. Территория парламента огорожена металлическим забором. Самое главное – ворота на въезд и выезд были одни. У шлагбаума дежурил полицейский в темно-синей форме. Он отдавал честь тому, кто въезжал и выезжал с подведомственной территории. Автоматический шлагбаум открывал и закрывал другой полицейский в будке. Ворота запирались только на ночь.
В двух десятках метров от ворот был припаркован серый полицейский автобус с металлическими сетками на всех окнах, включая лобовое. Внутри дежурили офицеры отряда мобильной полиции.
У них особая экипировка: синие робы с кожаными толстыми налокотниками, синие же штаны с такими же наколенниками. Высокие бутсы с прокладками снаружи, закрывавшими боковые косточки. На головах – металлические шлемы с поднятыми вверх на период затишья плексиглазовыми забралами, закрывавшими все лицо, когда их опускали вниз. В оснащение входили пистолеты, дубинки и металлические щиты с прорезью для обзора.
Территорию парламента огибали несколько магистралей. Мазун припарковал белую «мазду» на проспекте, откуда хорошо видны ворота ограды этой территории. Но расстояние было довольно приличным, поэтому Веригин и Мазун по очереди наблюдали в бинокль за этими воротами. Через несколько часов они передислоцировались на соседний проспект, оттуда продолжали наблюдать за воротами.
– Сколько можно тут торчать?! – не выдержал Мазун. – Он находится тут на работе. Мы же не попадем к нему в кабинет или в зал пленарных заседаний!
– Нам это и не нужно, – парировал Веригин. – Наша задача проследить за его связями вовне парламента.
– Ну, если за половыми связями, то тут уж куда ни шло!.. – ухмыльнулся Мазун. – А так скукотища страшная!
– Работа есть работа, – только и ответил Веригин.
– Вот именно – работа! От такой работы мухи сами дохнут или их прихлопнут рано или поздно, – заметил Мазун.
– Мы сами выбрали эту стезю, – ответил Веригин.
– У меня не было выбора, а вот тебя, Веригин, я не понимаю!
– Что ты имеешь в виду, Богдан?
– Ведь я из глубокой провинции, а ты – москвич.
– Ну и что? – спросил Веригин. – В нашей стране у всех равные возможности.
– Конечно, равные, – криво усмехнулся Мазун. – Только надо для начала получить эти возможности, которые вроде бы предоставляются всем. А потом и реализовать их.
– И в чем же проблема? Сам же говоришь, что все равны в выборе и возможности его реализации, – сказал Веригин, стремясь убедить напарника в своей правоте.
– Начнем
