сейчас ты снова станешь собой.
Взмах веера… Люся больно ударилась головой о потолок… Комната сделалась непозволительно маленькой.
– О, нет, Сергеич! Ты всё перепутал! Нам жирафы не нужны! – завопил Гришка.
Взмах веера… Люся-змея, извиваясь, свалилась на пол.
Взмах веера…
Наконец Люся стала собой и, боясь к чему-нибудь притронуться, присела на край кресла, сложив руки на коленях. В голове золотыми пчелами роились тысячи вопросов, но ясно сформулировать хотя бы один не получалось. «Потом спрошу, будет время», – успокаиваясь, подумала она. Даже если все оставшееся лето ничего неожиданного не произойдёт, это приключение стоит всех предыдущих каникул! Может, удастся уговорить дедулю ещё раз её превратить…
Чувствуя на себе изучающий взгляд деда, Люся осмелела и осторожно скосила глаза на кота. Гришка успел вернуться к прежнему кошачьему облику и теперь деловито умывался, греясь в свете солнечного зайчика.
Сергей Сергеич молча осмотрел маленькую гостью и, уверившись, что сегодня она проказничать не настроена, удалился в свою комнату. Ему не терпелось дописать начатую главу, ведь он уже придумал продолжение.
От звука закрывающейся двери Люся очнулась, встала и неуверенно подошла к зеркалу, чтобы встретиться взглядом с невысокой девочкой с тонкими правильными чертами лица, серо-зелёными серьёзными глазами, выглядывающими из-под густой русой челки, и волосами чуть ниже плеч, заплетёнными сейчас в жалкое подобие косички.
«Вроде всё в порядке» – решила она, удовлетворившись своим отражением, и повернулась к коту:
– А он и вправду волшебник?
Гришка прервал умывание, потянулся. Пышная серая шерсть заиграла в свете вечернего солнца.
– Ты, похоже, до сих пор не веришь, – сказал он недовольно. – Самый обычный волшебник. Про таких как он даже сказок не пишут. Сидит себе и изучает заговорённые веера, причём, мяу, только сиреневые. Где тут подвиги? Где деньги и слава? Я ему ещё в молодости говаривал: Сергеич, давай в укротители драконов пойдём или в заклинатели кладов. А он, видите ли, веера с детства коллекционирует! – кот возмущенно чихнул и снова принялся умываться, периодически принимаясь напевать:
Жил был смелый рыцарь на свете.
И странствовал он по планете.
Всем хвастал о подвигах славных,
Твердил, что средь рыцарей главный.
Муррр…
Он ехал однажды, печальный,
И встретил дракона случайно.
Наш рыцарь совсем не смутился
И в бегство скорей обратился.
С драконом сразиться – удача.
Но вдруг всё случится иначе?
Не стал рисковать смелый рыцарь
И в бегство успел обратиться.
А тот дракон – хвастунишка
Рассказывал без передышки
Как
