очень многих, – сказал он. – Его Дар – затяжной недуг, кошмар, который ты должна помочь людям забыть».
Но разве это возможно – забыть такое? Как забыть собственного отца? Как забыть, что он убил ее мать? Как забыть надругательство над своим разумом?
Биттерблу положила перо и опасливо подошла к окну, выходящему на восток. Оперлась рукой о раму и постояла с закрытыми глазами, прильнув виском к стеклу, пока ощущение падения не отступило. У основания башни текла, очерчивая северную границу города, река Делл. Биттерблу открыла глаза и скользнула взглядом вдоль южного берега реки на восток, мимо трех мостов, мимо тех мест, где, по ее прикидкам, должны были стоять рыбацкие и торговые доки. А еще – доки, через которые в город поступали серебро и лес.
– Арбузные грядки, – вздохнула она.
Конечно, ничего подобного в столь поздний час и в такой дали разглядеть невозможно.
Река Делл там, где ее воды омывали северную стену замка, разливалась плавно и широко, словно в бухте. Болотистую местность на дальнем берегу никто не возделывал, да и не посещал никто, кроме жителей крайнего севера Монси. Но все же, по необъяснимой причине, ее отец построил три моста, высоких и роскошных сверх всякой меры. Крылатый мост, самый ближний, был выложен белым и голубым мрамором, похожим на облака. На Чудовищном мосту, высочайшем из трех, устроили мостки, поднятые на уровень самой высокой арки. Зимний мост, сделанный из зеркал, днем сливался с небом, а по ночам мерцал отблесками звезд, воды и городских огней. Теперь, на закате, мосты отливали пурпуром и багрянцем, напоминая причудливых зверей. Словно огромные изящные создания протянули спины над сверкающими водами на север, к бесплодной земле.
Вновь подкралось ощущение падения. Отец однажды рассказал ей сказку о другом мерцающем городе, там тоже были мосты и река – стремительная река, волны которой сбегали со скалы, низвергались с небес водопадом и вливались в море далеко внизу. Биттерблу рассмеялась от восторга, услышав об этой летучей реке. Ей было пять или шесть. Она сидела у него на коленях.
«Лек, который мучил животных. Лек, из-за которого бесследно исчезали маленькие девочки и еще сотни людей. Лек – помешанный, который гнался за мной по всему миру.
Почему меня тянет к этим окнам, хоть я и знаю, что перед глазами все завертится и я не смогу ничего разглядеть? Что я пытаюсь увидеть?»
Вечером Биттерблу вышла в переднюю своих покоев, свернула направо в гостиную, где и нашла Хильду – она вязала, сидя на диване. Служанка Лиса мыла окна.
Хильда – домоправительница, камеристка и глава шпионской сети Биттерблу – достала из кармана два письма и передала ей.
– Держите, милая. Я позвоню, чтобы подавали ужин, – сказала она, тяжело поднялась и, пригладив белые волосы, вышла из комнаты.
– Ах! – Биттерблу залилась румянцем от удовольствия. – Целых два!
Она вскрыла простые печати и заглянула внутрь.
