скрип колыбели, мелодичная песня… Это мама. Она где-то рядом… Кажется – только оглянись…
А потом еще – осколком – большая толстая книга в тяжелом кожаном переплете. Он, Кирилл, пытается прочитать… «Аз, буки, веди, – подсказывает ему уже знакомый ласковый голос. – Это же несложно. Читай, сынок, ты у меня умный…»
А еще – сбрызнутый росой луг с высокой травой, от которой одежда тут же вымокала до нитки, всадники на низеньких мохнатых лошадях, с гиканьем скачущие по краю деревни… У этих людей узкие глаза и не знающие поражения луки… И огонь… огонь, выжигающий все кругом, безжалостный огонь, из которого вдруг появляется высокий старец с мертвыми глазами и безжизненным, словно вырезанным из камня, лицом…
Кажется, Кирилл пошатнулся, а потом взглянул в холодные глаза правителя, из которых на него вдруг выплеснулось мертвенно-синее сияние…
– Верните Кила, – проговорила Лера. Язык казался деревянным и едва ворочался во рту.
Старик в короне ничем не выразил ни удивления, ни досады ее непослушанием.
– Ты считаешь, мы его удерживаем? – сказал он спокойным, лишенным всяких эмоций голосом. Если бы заговорила каменная статуя, она общалась бы именно так.
Темнота. Безнадежность. Равнодушие. Все это навалилось на Леру, и, чтобы прийти в себя, ей потребовалось вонзить в ладони ногти. Боль немного привела девушку в чувство и дала возможность ответить:
– Да.
– Ну что же. Тогда я покажу тебе мою дочь, невесту Кила.
Старик сделал рукой едва заметный жест, и из строя выехала всадница на угольно-черной тонконогой лошади.
Молодая эльфийка была столь ослепительно красивой, что на нее, как и на яркий свет, было больно смотреть. Изящные черты бледного узкого лица, огромные миндалевидные глаза, тонкая линия красиво изогнутых губ, длинные медно-рыжие волосы шелково блестят в лунном свете… На эльфийке было простое белое платье, подхваченное под высокой грудью алой лентой, на шее висело массивное рубиновое ожерелье, бросающее на кожу кроваво-алые блики, рубины же украшали удлиненные ушки и тонкие изящные запястья. Нужно было оказаться слепым, чтобы не заметить разницу между ней и Лерой. На фоне дочери Эйлора Лера казалась замарашкой и… уродиной.
Красавица смотрела на свою жалкую соперницу презрительно и высокомерно.
«Если у Кирилла такая невеста, то мне уж точно ничего не светит!» – мелькнуло в голове у Леры. Собственная выходка показалась ей безнадежно глупой. Ну вот, пришла она как последняя дура на перекресток, чтобы убедиться в собственном ничтожестве, а Кирилл… или Кил, если уж на то пошло, наверняка смеется над ней.
Девушка огляделась, пытаясь разглядеть его среди свиты, но парня нигде не было. Интересно, почему?..
Это придало ей новые силы.
– Я хочу увидеть Кирилла! – громко произнесла она.
Надменная красавица едва заметно поморщилась.
– Отец, – обернулась
