телефоне. Нажать единицу – всё в порядке, и поехать отсюда. Благо, транспорт есть. Вечно себе какую-то ерунду придумывают, особенно полковник. Проверить разве что напоследок место, о котором сказала старуха. Просто ради интереса, чтобы убедиться до конца в богатой фантазии моих нанимателей. Что же, понятно, почему полковник ничего не рассказал – я не из легковерных и его бы на смех поднял. Так и сделаю при встрече. А пока заглушил мотор, вынул ключи из замка зажигания и опустил в карман.
Открыл бардачок. Стопка одноразовых стаканчиков, пачка влажных салфеток, дорожный атлас. Негусто… Хотя, а чего я ожидал? Что профессионалы что-то оставят в машине? Глупо. Беглый осмотр салона ничего не дал. А вот в багажнике поджидал сюрприз. Воровато оглянулся, не видит ли кто? Засунул в рюкзак. Рюкзак оставил у колеса.
Вернулся в салон. Без документов ехать на чужой машине – верный шанс нарваться. Да и прав у меня нет. Можно, конечно, проехать через лес и бросить машину возле трассы, а там попутками, но рискованно. И сваливать, не разобравшись, как-то неохота.
На капот уселся крупный черный ворон и, повернув голову, уставился на меня правым глазом. Я постучал пальцем по лобовухе. Сделав два мелких шажка, птица приблизилась к стеклу и постучала клювом в ответ. Волосы медленно встали дыбом – я явственно различил в стуке: «Союз нерушимый республик свободных». Перестав стучать гимн, ворон снова уставился на меня, хитро подмигивая. А что тут удивительного? Вороны вида Corvus moneduloides, обитающие в Новой Каледонии, справляются с заданиями на сообразительность, предназначенными для пятилетних детей. Я помотал головой, стряхивая наваждение, и пригладил волосы. Решительно распахнув дверь, вылез. Голова ворона повернулась, словно антенна радара.
– Я в гости приехал, – миролюбиво разводя руками, сказал я.
– Кар-р-р-л, – ответил ворон.
– Вася, – вырвалось само собой.
Ворон солидно закивал головой, мол, очень приятно, а потом сделал что-то вроде «ку» в «Кен-дза-дза». Я оглянулся. На крыше джипа в ряд стояли вороны. Как только крышу не продавили? Таких крупных я сроду не встречал – крупнее бройлеров и клювы чуть ли не по полметра. Я невольно поморщился, представляя, как эти клювы будут терзать мою плоть. Деревья были словно в траурных лентах: покрыты телами напряженно наблюдающих за мной птиц. Понятно, что мне со всей пернатой оравой не сдюжить. Надо договариваться. Положил ружье в салон, закрыл дверцу, подхватил с травы рюкзак.
– Куда идти? – посмотрел на Карла.
Ворон взлетел и не спеша полетел, планируя в теплых потоках. Я, усмехнувшись, двинулся за ним. Следом с крыши снялась почетная свита. Заросшее кладбище, потом болото, на краю которого почему-то оказалась сваренная из арматуры, покрашенная в зеленый кладбищенская ограда. На ней важно восседал он. Я сразу понял, что это Он и есть. от вспушенного комка перьев так и веяло самомнением. Он сидел на ограде, внимательно наблюдая за мной, и сосредоточенно жевал. Именно это жевание меня и насторожило. Насколько я помню, птицы
