то последние имеют скорее характер приношения, несравнимого по цене с тем, что он получает взамен. Лишь в подобном случае и ученик, и учитель могут сохранить свою свободу и достоинство, будучи связанными друг с другом лишь взаимной щедростью, уважением и признательностью.
Разумеется, обычное знание можно купить и за деньги, тогда как воспитание и передача мудрости цены не имеют. Для развития мужества, честности и преклонения перед учителем вплоть до самопожертвования от ученика требуются полнейшая незаинтересованность и отречение. Строго говоря, смысл нашей жизни определяется нашей способностью безоговорочно пожертвовать ею ради того, что выше ее. Поскольку «руководящей нитью» к подобному совершенному забвению своего «Я» является чувство чести, оно рассматривается как один из определяющих принципов воинского искусства.
7. Честь. Отказавшись с самого начала от своей жизни (в обряде инициации), воин существует исключительно за счет присущих ему ценностей внутреннего порядка: благородства своего духа и достоинства своего состояния. Развитие чувства чести и отражает реальность подобного духовного существования. Эта «высшая жизнь» закладывает основы нашего бессмертного «Я», ибо все остальное – смертно. Малейшее отклонение от подобного состояния вызывает острое чувство стыда, ибо, нарушая правила рыцарского поведения, воин ставит на карту свою честь и подвергает смертельной опасности свою внутреннюю жизнь. Следовательно, ощущение бесчестности поступка есть мощный стимул исправления ошибок в своем поведении. Японским детям с самых малых лет прививают обостренное чувство чести, и пример в этом им показывают сами родители, доказывающие, если это нужно, ценой собственной жизни, что честь превыше всего. И они совершенно правы, ибо какой смысл может иметь жизнь человека, не уважающего себя самого? Один из буси, пошедший в молодые годы на компромисс со своей совестью, впоследствии сказал об этом так: «Подобно трещине в теле дерева бесчестье с возрастом не зарастает, но, напротив, лишь увеличивается, пока не разрывает дерево пополам».
Согласно учению Мэн Цзы «боязнь позора представляет собой почву, где произрастают все добродетели, высокие нравы и хорошие манеры». Однако, будучи неправильно понятым, чувство чести может легко выродиться в болезненное извращение. Отказавшиеся от своего тела, но продолжающие культивировать эгоистическую любовь к своему «Я» не идут дальше себялюбивого утверждения о том, что честь может быть восстановлена лишь кровью того, кто на нее покусился. К счастью, самураи считают недостойным для буси откликаться на малейший выпад со стороны противника, рассматривая это как недостаточную степень самоконтроля. Как гласит японская народная поговорка, «Вынести кажущееся невыносимым и есть подлинное терпение». Если любимый соловей не желал петь, великий Ёясу Токугава говорил так: «Ну что же, подожду, пока у него изменится настроение». И всей своей жизнью он доказал, что это не было пустыми словами.
