с продажей вот-вот решится. – Марк немного помолчал. – А вот с Дарлой у нас ничего не ладится.
Я замер с чашкой в руке, не успев сделать глоток. Эта новость застала меня врасплох, и не только потому, что брак Марка и Дарлы казался нерушимым как скала, но и оттого, что брат не имел привычки откровенничать о своей семейной жизни.
– Ну ничего, все образуется. – Марк беспечно махнул рукой. – Сейчас главное с «Медитеком» разобраться.
– Я думал, ты сам решил его продать.
– Мы с Йэном по-разному смотрим на вещи. На «Медитек» в том числе. Будь его воля, он бы давно от него избавился.
Марк никогда раньше не говорил со мной так откровенно. Дело было не только в гордости – а Марк был гордым человеком, – но и в его умении оставлять повседневные проблемы за скобками. Мне такого таланта явно не хватало. Брат же не только никогда не просил меня о помощи, но и вообще рассказывал о своих делах весьма неохотно.
Он посмотрел на часы и вдруг помрачнел:
– Вот что я тебе скажу, Джонни. Твои видения действительно не совсем галлюцинации.
Я остолбенел:
– Ты о чем, Марк?
– Я же обещал тебе все разузнать. В последние дни у меня совсем не было времени, но я про тебя не забыл, не сомневайся.
– Что ты узнал?
– Ты не ошибся, Джонни, все действительно сложнее, чем казалось на первый взгляд. Потому я и хотел, чтобы ты приехал. По телефону о таких вещах не говорят. Джонни, как брат тебя прошу – выполни мою просьбу.
– Какую?
– Позволь мне самому во всем разобраться.
Я посмотрел Марку в глаза. Он выдержал мой взгляд.
– И ты ничего мне не объяснишь? Не понимаю, почему ты мне не доверяешь? – спросил я.
Мы с Дарлой договорились не рассказывать Марку о случае в кофейне, но сам я думал о нем постоянно. Откуда взялся фургон, кем был парень в берете на пассажирском сиденье? Как портрет мертвой девушки превратился в фотографию девятилетнего ребенка? Ответов на эти вопросы у меня не было.
– Джонни, ты же знаешь, я тебе доверяю.
– И что же?
– Я тебе все расскажу. Со временем.
– Со временем, Марк?! – Я в бессильном гневе стукнул кулаком по столу. – Ты что, меня всю жизнь опекать собрался? Не выйдет! Я не слабоумный!
– Я этого не говорил.
– Еще бы ты это говорил. Мне-то что теперь делать? Мне, на секундочку, трупы с фургонами мерещатся!
– Очень тебе сочувствую.
Я покачал головой и вполголоса произнес:
– Сомневаюсь.
– Джонни, мы обо всем поговорим, обещаю. А пока постарайся отвлечься. Проводи больше времени с Дженни… И не пей больше. Хотя бы это ты можешь мне пообещать?
Я вскочил на ноги:
– Да как я тебе это пообещаю?! У меня теперь эта девчонка из головы не выходит!
– Джонни, ради твоего же блага…
– Да
