я был в городе, – произнес Димитрий, – проходил мимо дома твоих родителей и, – он замолчал, не решаясь договорить. Мне в голову вклинился фасад их дома, а рядом с ним две надгробные крышки. Я сжала подлокотник дивана, разломав его в щепки.
– Они не могли умереть! Нет, это неправда! – истерично закричала я и тут же успокоилась, увидев перед собой Елену.
– Не надо заставлять меня быть спокойной, – сказала я ей и вышла из дома. Как только я осталась одна, волна ярости накатила на меня и я разломала в щепки пять огромных деревьев, стоявших в трех метрах от дома.
– Таня, Таня успокойся, – сказал Алекс, сжав меня в своих объятиях.
– Их нет, – прошептала я ему в грудь, – их больше нет. А я так хотела попрощаться с ними, хоть взглянуть на них в последний раз, перед тем, как уеду отсюда навсегда.
– Они бы тебя не поняли, – прошептал он мне в ухо. Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза и растерялась, увидев его лицо так близко. – Ты успокоилась? – спросил он тоже слегка растерянно.
– Вполне, – ответила я, и опустила глаза. Он разомкнул свои объятия, но отходить от меня не решался.
– Можно задать тебе один вопрос? – спросил он неуверенно.
– Мне на него обязательно нужно будет отвечать? – спросила я, и он улыбнулся.
– Это зависит от тебя, – прошептал он.
– Тогда можешь спрашивать, – сказала я.
– Каковы мои шансы того, что я смогу быть ближе к тебе? – почти прошептал он. Я перестала дышать. Он замер в ожидании ответа и сейчас его глаза устремились в пространство.
– Ты сказал, что я могу не отвечать, – тихо сказала я.
– Можешь, – разочарованно сказал он и пошел прочь. Видя его удаляющийся силуэт, я не могла смириться с мыслью, что он не заметил того, что и так очевидно.
– Твои шансы стопроцентные! – выпалила я. Он остановился и сжал руки в кулаки.
– Это неправда, ты говоришь это из-за жалости, – произнес он, не поворачиваясь.
– Посмотри на меня: у меня нет родителей, я никогда не повзрослею, у меня ничего нет – во мне есть лишь нескончаемая жажда крови и жажда мести. Я не в состоянии кого-то жалеть, – с болью в голосе сказала я.
– Я уже извинялся перед тобой, и не один раз, – холодно отозвался он, – зачем ты продолжаешь меня мучить?
– Ты не один мучаешься, – заметила я, – я не знаю сколько, – мой голос сорвался, и я замолчала. Он обернулся.
– Я боролся с этим два года, но это притом, что я был неуправляемым убийцей, а ты за неделю даже о человеческой крови думать не смела. Хороший самоконтроль с рождения – еще один твой дар. Я вижу будущее, которое на самом деле бесполезно, ведь мне попадаются только события, которые можно изменить, зависящие от чужих решений… – он подошел ко мне и провел пальцем по правой щеке. – Я ждал тебя двести лет, и теперь я сделаю все возможное, чтобы ты была счастлива.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Я сидела в своей комнате и смотрела в окно. Было очень трудно сосредоточиться
