Треугольная жизнь (сборник). Юрий Поляков
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Треугольная жизнь (сборник) - Юрий Поляков страница 52
– Глубже бери, на штык бери, а дерн сразу об-рубай! Ничего-ничего… На шестнадцатом участке муж с женой – оба доктора наук, а копают как миленькие!
Петр Никифорович тем временем, словно терпеливый ослик, на тележке возил навоз с фермы, расположившейся в двух километрах и при соответствующем ветре одаривавшей поселок классическими деревенскими ароматами. Катя обычно перебирала и замачивала семена для посадки, а Дашка стерегла Маугли, чтобы тот не бегал в грядки. Когда же, сидя на веранде, они обедали, Зинаида Ивановна любила настоять:
– Ну-ка, Олег, съешь вот эту редисочку! А теперь вот эту. Чувствуешь разницу?
– Вроде – да… – подтверждал Башмаков, ничего на самом деле не чувствуя.
– Еще бы! Эта – на коровьем навозе, а та – на курином помете…
С середины лета начинали варить варенье – сначала клубничное и малиновое, а позже, когда сад разросся, – вишневое, сливовое, крыжовенное, яблочное, мариновали грибы, солили огурцы, закатывали в банки помидоры и патиссоны, готовили специальную домашнюю кабачковую икру.
– Зима все съест! – говаривала теща.
Заезжал попариться между загранкомандировками и Нашумевший Поэт. Охлестываясь березовым веничком с крапивцей, он очень ругал советскую власть и жаловался на цензуру, которая заставила его убрать из новой книги посвящение «Николаю Гумилеву» и поставить унизительное «Н.Г.». Еще он как-то доверительно сообщил, что недавно читал стихи на даче Черненко – и тот очень плох.
Эту же информацию выслушал по «голосам» Джедай. Он, как ветхозаветный пророк, бродил по лабораториям и бубнил про скорый конец власти маразматиков. Ему сочувствовали: ученый совет задробил тему каракозинской диссертации. Вот оно, может, и к лучшему – писать Джедаю все равно было некогда: Рыцарь зарабатывал Принцессе на королевскую жизнь.
Во время отпуска, по иронии судьбы, он шабашил в том же самом поселке, поблизости от дачи Петра Никифоровича. Иногда Каракозин заходил на чаек и с осуждением разглядывал строение – особенно ему не нравилось, как положен шифер. Впрочем, Башмаков еще ни разу не встречал шабашника, который бы похвалил работу другого.
Несмотря на приличные заработки, Джедай по-прежнему являлся на работу в своем добела уже вытершемся джинсовом костюме. Зато если кто-нибудь из лабораторных дам приносил какую-нибудь купленную по знакомству или привезенную из-за бугра тряпицу, Рыцарь бросался на нее, как коршун, прикидывал размер и тут же звонил Принцессе, расписывал достоинства обновки, убеждая, что нужно купить непременно. Многоопытные лабораторные дамы только качали головами.
Связь Башмакова с Ниной Андреевной продолжалась, и хотя речь о совместной жизни больше не заходила, тем не менее этот вопрос всегда читался в ее печальных глазах. Когда, после любви, она склонялась над недвижным Башмаковым, никчемным, как отработавший