произнося эту часть тирады, я указала на незнакомого молодого человека, – напали двое, а он довольно умело отбивался. Кроме того, сейчас в его руке красуется огромный тесак.
– И что?! Это же не его ножичек!
– А поди докажи, что не его! Он вообще устанет объяснять, что здесь делает, откуда взялся, куда шёл и почему на него напали. По его, кстати сказать, словам! То есть даже сей простой факт, как нападение, полицейские обязательно подвергнут сомнению!
– Мы с тобой можем этот самый факт подтвердить! – не растерялась тётушка.
– Разумеется, и допустим, что нам сразу поверят. Значит, тогда он замучается объяснять тугодумам-полицейским, почему два незнакомца, если это действительно незнакомцы, хотели его убить! Сначала нас всех допросят на месте, потом отвезут в ближайшее полицейское отделение. И это всё растянется на часы. Так что ты можешь забыть о посещении ресторана, а заодно и о спокойном вечере, проведённом у экрана телевизора или компьютера. Нас вообще могут отпустить поздним вечером, потом придётся добираться назад, к парку.
– Это зачем ещё?! – искренне изумилась тётя Мила.
– Чтобы вернуться к нашей машине. Ехать прямо на ней в отделение нам, скорее всего, не позволят. А домой как-то добраться будет необходимо. Кроме того, молодого человека нужно будет подвезти, так что дома мы с тобой будем где-то за полночь, не раньше. Злые, уставшие и голодные.
– Чудное окончание такого замечательного дня ты сейчас обрисовала, дорогая племянница!
– Таковы реалии нашей жизни, уж не взыщите. Но и это ещё не всё. Завтра чуть свет нам снова придётся отправиться в отделение.
– Опять?! Но зачем?!
– Чтобы подождать дежурного следователя, часиков так около двух. А потом снова и снова отвечать на одни и те же надоевшие вопросы. А там уже как пойдёт, но могут и до позднего вечера продержать.
– Почему это, интересно знать?
– Потому что таковы основные методы работы нашей полиции. По факту нападения с поножовщиной дело завести придётся, а работать по нему никому не хочется, потому как дело-то дохлое. Значит, будут брать свидетелей измором. И, чего доброго, попытаются переквалифицировать меня из свидетеля в подследственного. А его, – тут я снова ткнула в парня, – из пострадавшего соответственно тоже в подследственные.
– Это на каком же ещё основании? Ты – частный детектив и разрешение на ношение оружия имеешь!
– Но я применила холодное оружие, будучи не при исполнении.
– И что же? К тому были все основания, – горячилась тётушка.
– Это ещё доказать нужно. Мы это сделаем, разумеется, но нервы нам помотают. Что до парня, полицейские станут изучать всю его подноготную буквально под микроскопом.
– И выяснять, были ли у нападавших типов основания для агрессивных действий?
– Да, как вариант. А вообще это от следователя зависит, может повернуть, как
