произносит Ди.
Ее хрупкие плечи трясутся от рыданий.
– Они еще совсем маленькие. Как родители им это объяснят?
Она встает и ударяет ладонью по крышке ноутбука.
– Дилайла… – тихо говорит Пич, но Ди останавливает ее движением руки.
– Не надо! Пойду позвоню маме.
Она хлопает дверью нашей спальни. Хоть бы ее семья уже была дома! Пич возвращается к себе, а я играю в гляделки с мини-баром. Раньше я пила исключительно для развлечения. Похоже, что сейчас могу перейти на следующую стадию – напиться с горя.
Я встаю и направляюсь к вешалке с одеждой Ди. Перебираю висящие на плечиках летние платья и узкие пиджаки, а мысли витают где-то далеко. Здесь наряды для интервью, встреч с прессой, саундчеков и других мест, где ее будут фотографировать. Вся жизнь Ди аккуратно подобрана, подогнана и выглажена, но в нее постоянно вкрадываются несовершенства – оторванная пуговица, ниточка на подоле, злая сплетня.
Когда Ди подписала контракт с «Мадди Уотер рекордс», пресс-штаб лейбла подчистил информацию о ней в интернете. У некоторых одноклассников были фотографии Ди, но Джимми присутствовал только на двух – с выпускного бала и с футбольного матча: весь наш класс стоит на трибуне, обнимая друг дружку за плечи. На тех снимках Ди и Джимми окружали люди, и из них при всем желании нельзя было сделать компромат.
Эта же фотография – просто находка; неудивительно, что кто-то додумался ее продать. Ради денег некоторые люди готовы на все. Однако мы живем в маленьком городке возле Нэшвилла, жители которого готовы сделать все, чтобы защитить Ди, а вместе с ней и Джимми. Они помнят, как Джимми остановился на дороге и помог им сменить колесо, и благодарны Ди за хороший пример, который она подает их детям. Многие могут рассказать историю, как папа Джимми посреди ночи приехал в ветклинику, чтобы спасти их собаку, а мама Ди пришла с запеканкой, когда умерла их бабушка.
Таковы неписаные законы маленького южного городка, где все знают друг друга и каждый готов прийти на помощь. Страшно даже подумать, что Ди может подорвать их доверие.
Я полчаса расхаживаю по гостиной и наконец решаюсь постучать в нашу комнату. Ди лежит на кровати, светлые локоны рассыпались по подушке. На заплаканном лице размазана тушь. Я беру салфетку, смачиваю водой из бутылки, стоящей на прикроватном столике.
Ди садится и поворачивается ко мне. Я провожу салфеткой по ее щекам. Лишь благодаря Ди я научилась заботиться о ком-то. Если бы я собирала салфетки каждый раз, когда Ди смывала пятна с моей репутации, у меня бы их хватило, чтобы задушить урода, продавшего это фото репортерам.
– Чем тебе помочь? – спрашиваю я.
Без туши ее золотистые ресницы почти незаметны на бледной коже. Я бросаю салфетку в мусорное ведро.
– Просто посиди со мной. – Она двигается, освобождая место. – Мне нужно кое-что сделать.
Я устраиваюсь рядом с ней, вытягивая ноги на белом покрывале. Ди вертит в руках личный телефон.
– Я говорила с мамой. Братья ничего не знают. Она сказала, что все им объяснит, только…
Она
