блюзом. Но постойте – аутентичный блюз в исполнении белых англичан? Это бессмыслица. Я не мог этого понять, но видел, что новаторство не всегда получает признание, а аудитория бывает злобной.
Позже, когда я учился в школе искусств, я попал на концерт Джеймса Брауна в муниципальном центре Провиденса. Лучшее шоу в моей жизни! Оно было настолько плотно срежиссировано, что будто бы явилось к нам с другой планеты – с планеты, где только и могут жить такие невероятные существа. Сексуальные танцовщицы, которые не останавливались всё шоу напролет! Это было чертовски захватывающе, но свои мечты стать профессиональным музыкантом я запихнул подальше – эти люди парили в стратосфере, а мы оставались дилетантами. Это нисколько не умалило моего удовольствия от собственных любительских занятий, но, с другой стороны, после концерта не наступил переломный момент, когда бы я понял, что именно этим хочу заниматься. Ничего такого.
Я очень интересовался музыкой и иногда ходил на концерты исполнителей, с творчеством которых был знаком понаслышке. Я видел Рахсаана Роланда Кёрка, джазового саксофониста, в клубе Famous Ballroom в Балтиморе, где на стенах были наклеены блестящие космические корабли. И вот там-то я понял, что джаз не всегда степенный, почти классический и сдержанный стиль, как я предполагал: он тоже превращался в шоу. Безусловно, музыкальное мастерство стояло во главе угла, но было место и развлечению. Кёрк иногда играл на двух или трех саксофонах одновременно, что казалось подобием других фокусов, когда на гитаре играют зубами или держа ее за спиной, а тот и вовсе разбивают инструмент о подиум. Но это привлекало всеобщее внимание. В какой-то момент он поднял взаимодействие с аудиторией на новые «высоты»: пустил по первому ряду ложечку с кокаином!
После выступлений на улицах Беркли, вернувшись на Восточное побережье, мы с Марком играли на разогреве у замечательной местной группы The Fabulous Motels в аудитории школы искусств. Пока Марк играл на аккордеоне, его подружка держала в руках карточки-шпаргалки на русском языке, а я сбривал на сцене свою растрепанную бороду. У меня не было зеркала, и я не очень хорошо управлялся с бритвой, так что пролил довольно много крови. Излишне говорить, что это привлекло внимание аудитории, хотя некоторых кровопускание оттолкнуло. Теперь я понимаю: так я прощался со старым иммигрантом в темном костюме. Я был готов принять рок-н-ролл.
Немного позже, окончательно перебравшись в Нью-Йорк, я пошел на Сан Ра и его Arkestra в The 5 Spot – джазовое местечко на углу площади Святого Марка и Третьей авеню. Сан Ра переходил от инструмента к инструменту. В какой-то момент началось странное соло на синтезаторе Moog, инструменте, не часто ассоциируемом с джазом. Электронный шум вдруг переосмыслили как развлечение! Как будто для того, чтобы доказать скептикам, что они действительно могут играть, что они действительно владеют необходимыми техническими приемами, независимо от того, как далеко они порой заходили, эти ребята снова и снова возвращались
