по приказу великого государя Алексея Михайловича гетман Левобережной Украины Демьян Многогрешный, за многие лихоимства им свершенные, был арестован и доставлен в Москву…
Москва.
Приказ тайных дел, апрель 1672 год.
Василий Ржев (Дементий Башмаков) изменился за прошедшие 11 лет. Он все еще был крепок телом, но годы и тревоги избороздили морщинами его лицо, под глазами залегли синие круги. Он поседел.
Вернувшись из Стамбула в Москву, он наладил хорошую сеть агентов в Варшаве, Кракове, Бахчисарае, Стамбуле. Его люди были при королевском дворе, рядом с ханом Крыма, во дворце Пушечных Ворот в Турции. Правда после смерти Дауд-паши информация из Стамбула не была такой точной.
Большой государев дьяк засел в приказе за грудой бумаг. Он еще раз просмотрел донесение агента о приезде испанского посла. Маркиз де Мансера весьма знатный господин.
Дементий не мог понять, с чего они вдруг послали в Москву именно этого вельможу и потому призвал дьяка Посольского приказа Елизара Вылузгина, большого знатока европейских дел.
Тот явился к вечеру. Слишком много у него было и своих дел. Вылузгин был уже не молод, худ как щепка и голову имел нескладную лысую. Одевался просто, без показной роскоши, хотя жалование ему было положено от великого государя большое, как боярину.
– Здравствуй, Дементий Минич! С чего звал? Что за срочность?
– Прости, Елизар Силыч, что от дел оторвал тебя. Но служба государева.
– Понимаю. Стало быть, надолго? Так прикажи подать мальвазии да закусить чего.
– А все уже готово, Елизарушка. И стол накрыт и мальвазия там, и водка гданская.
– То хорошо! – крякнул Вылузгин, любивший выпить и хорошо поесть. – Отдохновение от дел надобно, Дементий. Сколь их накопилось! До конца дней не разгресть того. Не вру ей богу.
Они ушли в другой покой и там сели за богатый стол. Башмаков знал все слабости дьяка Посольского приказа. Выпили по впервой и несколько минут насыщались молча. Затем Вылузгин спросил:
– Тебя посольство гишпанское интересует? Так?
– Можно ли что скрыть от тебя, Елизарушка?
Они выпил мальвазии, и сам хозяин ухаживал за гостем. Слуг к тому разговору Башмаков не допускал.
– Дак про твой разговор с великим государем я знаю, Дементий. Тебя гишпанское посольство заботит. С чего гишпанцам к нам такого маркиза слать? Чай государства наши далеки друг от друга. И я про то думал.
– И чего надумал, Елизар Силыч?
– Дак маркиз токмо для виду послан! А среди его людей будет тот, ради кого все и затеяли. Нет нужды гишпанскому королевусу к нам маркиза слать. В том могу поручиться, Дементий.
– Стало быть, едут они от иезуитов?
– Верно! Ордену надобно наши планы выведать до Украины касаемые и до войны с турком! Их королевус Карл, прозванный Околдованным, еще дитя неразумное. При нем его мать правит, а при ней великий инквизитор Гишпании,
