чувствовала каждую нейронную связь, из которой был соткан ее цифровой организм.
– Я не помню, – констатировала она, отчаявшись. – Совсем не помню. Даже представить не могу, о чем я собиралась тебе рассказать.
– Может, это было и не так важно, раз ты не помнишь? – Тео нисколько не огорчился. – Кстати пока ты была в отключке, голосовое оповещение сообщило о завершении перепрограммирования генетического кода. Может, ты об этом мне хотела что-то рассказать?
– Точно! – Майя вспомнила, как с нетерпением ждала завершение процесса. Она подбежала к транслятору и дала команду, пренебрегая всеми инструкциями конфиденциальности.
– Загрузить протокол.
На экране появилось огромное количество едва понятных символов, диаграмм, графиков. Тео обреченно смотрел на содержимое протокола и ждал, когда Майя огласит результаты проведенной ей работы.
– Адаптивность модели – сорок три процента, – доложило голосовое оповещение.
– Черт! Черт! Черт! – Майя негодовала.
– Это плохо?
– Нет! – отрезала она. – Это даже хуже, чем очень плохо.
Она листала один за другим листы протокола в поисках ошибки, которая привела к изменению генетического кода человека, снизив его адаптивность.
– Но ведь это не ноль, – Тео старался ободрить ее.
– Сорок три процента – это почти ноль! – она не унималась. – Я была так близко. Так близко.
– Не нужно отчаиваться, – растерянный Тео не знал, что еще сказать. – Ведь проект только запустили, еще много времени.
– У меня его нет! – отрезала Майя. – Черт!
– Почему это у тебя его нет? – Тео недоумевал. – У Бессмертного разума целая вечность в распоряжении. Значит, и у тебя.
– Мне нужно разобраться, что со мной происходит, пока патология не обнулила мой алгоритм, – призналась Майя. – Мне нужно найти ответы на вопросы, которые содержатся в Архиве. И если бы перезагрузка кода завершилась успешно, то это стало бы моим пропускным билетом.
– Просто перезагрузи модель, – Тео сохранял спокойствие.
– Точно! Ты прав! – воскликнула Майя и обратилась к программе. – Запусти предыдущую модель.
– Невозможно, модель не сохранена, – программа откликнулась сиюминутно.
– Что значит не сохранена? – уточнила Майя, рассчитывая на глюк программы.
– Программа сохраняет последний протокол загрузки. После окончания программирования предыдущая модель становится недоступной.
– Я настраивала автосохранение всех протоколов после каждой перезагрузки…
– Настройки были изменены пользователем, – снова ответила программа.
Майя и Тео переглянулись.
– Кто менял настройки?
– Вы, – уверенно ответил электронный ассистент.
– Этого не может быть! – Майя начинала злиться.
– Может,
