что всё, что с нами там происходит, нереально, и как только просыпаемся, забываем о своих приключениях. Но всё, что нам снится, происходит действительно с нами. Просто в другом измерении, в том, которое мы пока что не в силах понять.
Я встала с кровати, немного прошлась по комнате взад и вперёд и подошла к окну. На окне стояли решётки, а за ними виднелось бесконечно серое и безрадостное небо. Только сейчас я заметила, что с тех пор, как я пришла в сознание, погода была пасмурной и унылой. В этом городе просто не бывает солнечных дней. Видимо, в тот раз меня накачали наркотиками так сильно, что даже погода и весь мир вокруг стали казаться мне счастливыми. В таком состоянии здесь находились все – даже медсёстры и охранники. Единственные два человека, которые были совсем на них не похожи – это Рита и доктор Смит. Естественно, Смит не станет сам употреблять то, что пичкает в других. Ему нужна ясная голова, чтобы управлять этим местом и людьми в нём.
Я взялась за спинку стула, отодвинула его и уселась за стол, на котором стояло небольшое зеркало. Впервые с того момента, как я полностью очнулась, я решила посмотреть на своё отражение. Это худое и безрадостное лицо я переставала узнавать. За две с лишним недели оно превратилось в какого-то другого человека, того, которого я ещё не знала.
Мой взгляд упал на баночки с таблетками, и я вспомнила о Рите. Сейчас я бы всё отдала за то, чтобы увидеть её снова. Чтобы хоть кто-то сказал мне, что понимает меня и хочет мне помочь. Но, чем дольше я не виделась с ней, тем больше в моей душе погасал огонёк надежды на спасение. А вдруг Рита мертва? Что если, узнав, что она мне помогает, Смит убил её?
Нет, этого не может быть. Если бы он это узнал, то давно забрал бы у меня таблетки, которые Рита успела подменить. Но сейчас в мою палату каждый день приходит другая медсестра, чтобы дать мне их и проконтролировать, выпью ли их я. Хорошо, что таблеток на моём столе ещё много. Пока у меня есть время, чтобы притворяться.
Но что, если Смит знает, что мои таблетки ненастоящие и проверяет мою реакцию?
От всех этих мыслей у меня начала болеть голова.
«Ты не о том думаешь, Мэри. Нужно решать, как отсюда выбраться, пока есть время и твой разум ещё с тобой».
Пока я размышляла над всем этим, в коридоре послышался шум. Пациентов начали выводить из палат на завтрак.
Я накинула свой потрёпанный халат, и в тот же миг ко мне вошла медсестра, чтобы вывести меня из палаты. Смешавшись в общей толпе тех, кто шёл сам, и тех, кого под руку вели медсёстры, я шла по длинному узкому коридору. Войдя в столовую, я остановилась и стала наблюдать за остальными. Кто-то сам садился на своё место, а кого-то усаживали. Из толпы ко мне вышла молодая медсестра и удивлённо спросила:
– Чего ты стоишь, Мэри? Садись же на своё место.
– Я… Я не помню, где моё место. – Тихо ответила я.
Медсестра огорчённо вздохнула:
– Ах, бедная, после терапии некоторые моменты из памяти могут исчезнуть, но ничего. Ты всё вспомнишь. Пойдём, я тебя провожу.
Она взяла меня под локоть и повела к
