«Это, конечно, талантливо. Но что вы за музыку выбрали?» Я пытался оправдаться: «Это классика». «Нет, нет, надо что-то посовременнее». Я сначала не понял, о чем речь, а потом начал догадываться, в чем дело. Но я не мог поверить своим догадкам и решил перепроверить. Позвонил Хренникову, говорю: «Тихон Николаевич, мне показалось, что вы уехали не очень довольны. Может, вашу музыку можно использовать?». Тот очень обрадовался: «Пожалуйста! Я вам помогу!» И вот Хренникову я обязан тем, что я здесь.
– Вы не хотели ставить фильм под музыку Хренникова?
– Ну нет, конечно. Хотя он человек талантливый, но страшный карьерист. Я был готов выкручиваться и подстраиваться тогда, когда это было необходимо. Но посвятить этому всю жизнь? Нет. А зачем? Тратить жизнь на Хренникова? Нет уж, спасибо.
– А вам не страшно было уезжать?
– Нет, я знал, что все делаю правильно. Я знал, что кончилось то время, когда можно было создавать «Бременских музыкантов». Все, прошло.
– И как вас отпустили?
– Ой, я еще настрадался перед отъездом! Меня вызвали в КГБ, предложили стучать. Они мне угрожали. Предлагали сотрудничество, иначе, говорят, у вас будут неприятности. А тогда как раз началась война в Афганистане.
– Вас собирались отправить в Афганистан?
– Не меня. Сына.
– И что вы ответили?
– Я просто вышел и все. И я помню, что шел дождь, а я двигался по направлению к метро. Я шел под зонтом, а один из гэбэшников бежал за мной и уговаривал униженно, мокнув под дождем, как собачка: «Вы подумайте, вы зря отказывайте, делаете ошибку. Вас могут не выпустить, а вот сын ваш пойдет воевать…» Он бежал, а я ничего не отвечал.
– Как вы это пережили?
– Время было уже такое, что они ничего не могли сделать. Я не мог стать стукачом, хотя я рисковал жизнью сына. Но с этой сволочью я не мог иметь никаких дел. Ужас. Россия-матушка…
– И в итоге между Кремлем и синагогой вы выбрали синагогу?
– Да. Я понял, что это талантливо!
– Что?
– Еврейская традиция. Это талант и есть. Это настоящее, из этого вышло человечество. Это истина.
– И вы уехали в страну, где нет мультипликации. Что вы делали в Израиле?
– Я работал на учебном телевидении, делал какие-то мелочи. Даже снимался, как артист.
– А разочарования у вас не было?
– Наоборот, очарование.
– От чего?
– От всего. Это же все наше! Мое! Это же хорошо! Я приехал к себе домой. Там меня терпели, а здесь я дома.
– Но мультиков тут нет!
– Ну нет, и что? Ну я и без мультиков проживу.
– Почему вы не уехали в Америку, например?
– Америка
