пробежал неприятный холодок, особенно болезненно отзываясь в плечевом поясе.
«Ничего, выдержу,» уговаривал себя Орлов, направляясь к группе парней. «Просто надо отвлечься.» Он приблизился к подиуму.
Здесь, в теньке, тоже стоял временный стол с выпивкой, квасом и другими напитками, с простенькой закуской.
Ребята и мужики, следившие за порядком, подходили сюда передохнуть.
Васька-ВДВшник тоже уже присоединился к ним;
– Перекур, – объяснил он, улыбаясь.
– А тёзка мой где? – Глеб хлопнул молодого фермера по плечу.
– Малышню и раньше не принято было на вечер оставлять, – напомнил тот. – а уж после прошлогоднего-то -тем более.
– Да, удружили вы нам, ****, – не глядя на них, пробормотал мужик, наливая две порции самогона.
– Не надо так говорить, дядя Коля, – одёрнул его кто-то из парней.
– А ты мал ещё вякать! – Николай огрызнулся на него через плечо, словно старый пёс на щенка.
Протянул стакан Орлову.
– Выпьешь? За то, что б хоть этот вечер прошёл по-божецки.
– Дядя Глеб кодированный! – вмешался Васька ВДВ-шник.
– Какой он на *** Глеб! – презрительно бросил мужик. – Я с Глебкой в одном классе учился! Вместе выпускной отмечали. А эта рожа Питерская, нечисть крылатая. Брезгуешь, да?
– Заткнись, Колян! – Орлов взял предложенный напиток. – За такой тост грех не выпить.
– Дядя Глеб! – услышал он, залпом осушая стакан.
Он взглянул на подбежавшего парня.
– Юрка! – Орлов обнял его. – Выбрался-таки!
– Олька почти выгнала, – объяснил тот виноватым тоном, пожимая всем руки. – Сильно я припоздал?
– Да дел ещё!
– Сделаем!
Юрка, как и остальные, снял китель, аккуратно положил к другим.
Впрочем, тут лежали и пиджаки и модные ветровки. Рубашки, мотаемые, обдуваемые ветерком, висели на отдельной специальной вешалке.
– Как же вы, дядя Глеб? – шепнул Юрка встревоженно.
– Я в воду превратил, – Ангел Смерти отозвался ещё тише.
Они хлопнули друг другу руки.
– А как тёща отнеслась к твоему ``бегству``? – поинтересовался Васька. – Моя мне такой про*** устроила…
– Осядь! – Пашка Носов заступился за мать. Он на голову возвышался над своим зятем, а его золотистый чубчик воинственно топорщился. – Конечно, после прошлогоднего она боится, что тебе снова башку раскокают, а ведь Марьи Михайлны в этот раз не будет!
Глеб, опираясь на кулак, согнулся над столом, машинально наполняя опустошённый стакан.
Он истратил часть Энергетики на трюк с алкоголем, и тело опять начало выходить из-под его контроля. В его голове мучительным водоворотом крутились воспоминания и последний их разговор с Мэри, мысли о том, как она сейчас, и о Люси, спасшей Оленьку такой дорогой
