с другого боку я. Тут ведь можно и доверия, и должности лишиться – это если совсем не повезёт.
И было ещё одно обстоятельство. Уводить очаровательную барышню у такого бедолаги, ну согласитесь – это уж ни в какие ворота не влезает! Всё равно, что оставить без куска мыла пришедшего помыться в бане или же вырвать из руки страждущего поднесённый ко рту бутерброд с паюсной икрой. Нет, решиться на такое надругательство я был положительно не в силах. Так что оставалось лишь единственное – дать топтунам отмашку, чтобы пропустили, и надеяться, что парень не поволочёт девчонку в номера.
Прежде, чем подняться по лестнице в наш игорный зал – именно там, как я уже сказал, по пятницам проводятся аукционы – он благодарно, как домохозяйка, нежданно-негаданно выигравшая в лотерею миллион, посмотрел в мои глаза и, тихо, почти беззвучно, произнёс ту фразу, которую я буду помнить все оставшиеся мне годы:
– Это… верное решение!
И отчего-то подмигнул.
Глава 4
Исповедь Лулу
Так вот о чём мне поведала Лулу, если опустить слёзы, всхлипывания и прочие малозначительные детали.
Отец, то есть тот, кого она считала отцом, умер через несколько лет после её рождения. Как потом рассказывала мать, видимо, сердце не выдержало слишком уж активной, напряжённой жизни – работа, женщины вперемежку с выпивкой и картами. Эта гремучая смесь не доводит до добра. Впрочем, кому как повезёт, однако умный поостережётся.
Вскоре мать нашла себе нового дружка. Был он в отличие от прежнего долговяз и тощ, но уж никак не меньше расположен к общению с женским полом, а всего более, как оказалось – с малолетками. Со слов Лулу, я представляю себе это примерно так.
Жил-был некий гражданин, звёзд с неба не хватал, здоровье так себе, личиком тоже вроде бы не вышел, а потому, что называется, за бабами не особенно приударял, хотя бы потому, что ничего ему там не светило. Как так получилось, что обратила на него внимание мать Лулу, в свои тридцать с небольшим лет довольно привлекательная женщина, вряд ли кто-то сможет объяснить. Самое большее, что скажут – просто повезло бедняге. Если же мать спросят, та скорее всего промолчит, хотя вполне допустимо предположить, что не смогла бы она найти другого такого, негулящего, да ещё имея на руках ребёнка.
Итак, о нашем нынешнем «герое», отчиме Лулу. Нужно признать, что если с взрослыми женщинами он иногда робел, то вот с молоденькими девчонками держался значительно свободнее. И пошутить мог, и пикантный анекдотец рассказать, нередко вызывая у юных особ явные признаки смущения, а сам между тем еле сдерживал желание кого-нибудь из них, как бы это сказать поделикатнее, немного «приласкать». Это желание словно бы въелось в его натуру навсегда, как энцефалитный клещ впивается в нежно-розовую девичью попку. Всякий раз, стоило ему припомнить обстоятельства своей женитьбы, сознание его обволакивало знакомое чувство и вновь тревожило
