его защитить.
– Мужчины такие дураки, – я ужаснулась своему отражению и зашла в душ.
Стоя под струями горячей воды, моя голова обещала расколоться на миллион частей. Мысли одна за другой меня донимали с учащенной силой. Я пыталась составить план действий на сегодняшний день, но ничего не выходило. У меня лишь заболела голова.
Выпив таблетку аспирина мне ничего не оставалось как ехать к Монике и пытаться ее успокоить.
Она выглядела очень уставшей, но даже у нее не было таких синяков под глазами как у меня.
Сквозь пелену слез, она начала разглядывать мое лицо.
– Что с тобой произошло? Ты выглядишь как зависимая.
– На себя посмотри, плакса.
Она всего лишь усмехнулась, но хотя бы перестала плакать.
Я вошла в дом и обнаружила пугающую тишину.
– Где девочки?
– Мама забрала их на прогулку. Я не могу сейчас за ними присматривать.
– Эй, иди сюда, – я обняла женщину и погладила по спине, – все наладится, я помогу. Тебе не следует держать все в себе. Я понимаю, понадобится время чтобы это пережить, но ты справишься.
– Вчера ты была больше уверена в том, что Дэнни жив. Ты что-то узнала?
Как же я смогу рассказать жене напарника, с которым мы бок о бок работали вот уже пять лет, что вполне возможно ее муж был грязным полицейским. До конверта и той фотокарточки с пометкой «прости», я сама искренне верила в то, что все это плохо спланированная акция против Дэнни, но теперь розовый свет постепенно угасал, и я начинала работать с другими версиями. Не хотелось бы соглашаться с внутренними расследованиями, но понимание того, что я совсем не знала настоящего Дэнни, все сильнее укоренялось в моей голове.
– За что нашей семье такие страдания? Дэнни всегда был человеком слова.
– Я не могу ответить на твой вопрос, – я выпустила Монику из объятий.
– Почему они от нас не отстанут? Он ведь был с тобой, почему им нужно расследовать все его дела?
– Потому что в ночь пожара, Дэнни со мной не было. Он сказал, что проведет это время с тобой, а я его прикрыла.
– Как такое возможно? – Моника выглядела шокированной. – Зачем ему врать?
– Именно это я сейчас и пытаюсь выяснить. Наберись терпения, многие вещи не сходятся, и поэтому все еще больше запутывается.
– Эва, – она снова заплакала, – мало мне потерять мужа, так еще придется терпеть косые взгляды?
– Я знаю, знаю.
– Нет, ты даже не представляешь. Твой отец ушел из полиции героем, он до сих пор жив и каждую субботу готовит барбекю на заднем дворе. Памеле только четыре, но она уже спрашивает почему папа не возвращается домой.
– Ты права, я не представляю каково тебе сейчас, но я даю слово, что постараюсь разобраться в этом как можно скорее и очистить имя твоего мужа.
– В чем его обвиняют? Мне никто ничего не говорит!
Она упала на серый
