не осилить Полковника с Зверем,К тому же мы даже и в Бога не верим…
У Зверя две сиськи, две попки, три дырки,
Она так рычит, что в далекой Бутырке
От стонов ее распаляются узники
(Которые дяди нам нынче союзники).
Она так ласкается, словно в горячем
Арабском я море купаюсь незрячем,
Она так виляет копытом и крупом,
Что похоть внушает фактически трупам.
«Со зверем таким проживу двести лет…»
решает Полковник. Готовит обед.
Восторженный, юный, ворчливый и бравый
Полковник готовый и слева и справа…
* * *
Идет война между полами,
Война идет, война идет.
И всякий день сразиться с нами
Алкает с сиськами народ.
Он выдвинулся мощным клином,
Он двинул сказочным бедром,
На нас пошел германским свином,
Фалангой греческой потом.
Они страшны, простоволосы,
Они кричат, они рычат,
Они совсем голы и босы
И адским запахом разят.
Впотьмах наносятся удары,
Не мягкотелые вожди,
Но девки – смелые гусары,
Но бабы – сильные в груди.
* * *
Нажравшись и напившись,
Как молодой солдат,
На Вас я повалившись,
И очень этим рад.
Большие Ваши груди,
Вы тонкая ладья!
Мы с Вами разве люди?
Владею Зверем я…
Е.
Я стар и беден, и я груб,
Мой дом не ломится от шуб,
Я выгнал женщину за дверь.
«Пошла, пошла, проклятый Зверь!»
Я стар. Я беден. Знаменит.
Мой Рот античностью разит.
Я сразу Ромул, вместе Рэм,
Но я прекрасен тем,
Что смело шашни завожу,
За незнакомками слежу
И от пленительнейших фей
Балдею я, злодей.
Да я прекрасен тем, ma chatte,
Что не брезглив, аристократ,
Что пью и бренди и кагор
И слушаю твой вздор.
И бровью я не поведу,
Пусть сядут НЛО в саду,
Пусть сядут НЛО в саду
Ведь я давно их жду…
01 октября 2008
Я остаюсь опять один
* * *
I
Я остаюсь опять один,
Ребенок капитана Гранта,
Читатель Гегеля и Канта,
Французский скромный гражданин.
Мне Немо капитан знаком,
Он был подводным моряком,
Служил в Тулоне, и в Марсель
Он приезжал пить эль.
II
Без женщины остался я один,
Ребенок капитана Гранта.
И размышляю, блудный сын,
О свойствах эля и таланта.
Мне Немо капитан знаком,
Я тоже стал бы моряком,
С Рейкьявика бы плавал до Пирея
И альбатрос бы, надо мною рея,
Мне сообщил бы чудную возможность
Бодлера
