если будешь сопли жевать, счас домой пойдешь! И больше сюда не появишься, понял?!
Туркунов понял, что без допинг-контроля в гостиницу не заселяют.
– Давай быстро, – приказала коридорная и снова скрылась за простенком.
На колебания не оставалось ни секунды. Миллионер огляделся вокруг в надежде, что его никто не видит, и перешагнул черту, отделяющего нормального мужчину от… От того, кто ради цековского номера может войти в женский туалет с чокнутой комендантшей немецкого концлагеря.
Оказавшись внутри, Туркунов первым делом огляделся и, к своему ужасу, обнаружил, что туалет был выполнен в стиле советского реализма. Этот некогда популярный стиль характеризовался высоко расположенными бачками без крышек, из которых выпадали цепи с тяжелыми набалдашниками цвета контрабандной слоновой кости. Но главной его чертой, да что там, краеугольным камнем, являлось отсутствие дверей в кабинках. Туркунов представил, что ему придется сдавать тест под пристальным взглядом коридорной, и у него похолодело внизу живота. «А пробирка? Где же пробирка, или что там у них для этого? – носилось в его голове, затуманенной перспективой предстоящего позора.
– Может, все-таки попросить ее выйти. Должна же она сама понимать».
– Ну вот, готово, – раздался за его спиной трубный голос, сопровождаемый железным дребезжанием. – Щас я тебе покажу, как это делать, – из-за спины выехало грязноватое ведро, наполовину наполненное чем-то непрезентабельным. Туркунова сильно затошнило.
– Ну что, готов? – рявкнула Генриховна.
– К чему? – прошептал постоялец.
– Смотреть, – раздраженно пояснила коридорная.
Туркунов остро почувствовал, что он точно не готов смотреть на это, особенно в исполнении Клавдии Генриховны.
– Нет, пожалуйста, не надо, – попросил он. – Я сам все сделаю.
– Ты что, дурак? – искренне удивилась Генриховна. – Как же ты сам сделаешь, без трейнинга?
– Да не нужен мне трейнинг, – взмолился Туркунов. – Я все сделаю, вы только выйдите, пожалуйста.
– Точно идиот! – продолжила использование ненормативной лексики комендантша. – Ну что бы я выходила, если у меня работа такая – за тобой наблюдать.
Туркунову захотелось на улицу, более того – на вокзал. И еще ему захотелось в туалет, видимо, от нервного перенапряжения. Генриховна тем временем вновь подошла к встроенной в стену кладовке. Оттуда она извлекла швабру новомодного вида с белыми короткими косичками. Затем достала пластмассовое ведерко, в котором стояла бутылка «Доместоса» и лежала поношенная щетка. Все это вскоре причалило к Туркунову. Он наблюдал за происходящим с видом человека, которому наскучили формальности при оформлении на тот свет.
– Хватай ведерко! – скомандовала тетка. Туркунов схватил. – И за мной! – Туркунов пошел.
Шли недолго: до ближайшей кабинки. Втиснуть в нее миллионера вместе с собой Генриховне не
