не звал по отчеству, менялся книгами с друзьями, пропадал в букинистических магазинах, надеясь на случайную удачу… Но самые замечательные приобретения он делал, если где-то распродавалось чье-то наследство. Как все коллекционеры, молодой Эрдель был падальщиком и кружил вокруг таких распродаж, за гроши приобретая то, что стоило рубли, а порою и намного больше. Равнодушные и ничего не понимающие наследники рады бывали хоть что-то выручить за старые трухлявые фолианты, источенные жучком, изъеденные крысами и обметанные плесенью вдоль переплета. Однажды, приобретя содержимое целого книжного шкафа, студент расстался всего с тремя рублями. Будь у него пять рублей, ему отдали бы впридачу и сам шкаф – работы бургундского мастера, из грушевого дерева, покрытый резьбой. Обе филенки были расколоты снизу доверху, все четыре ножки оказались разной высоты, вдобавок, их изгрызли собаки. Каждый новый щенок, из тех, что на протяжении сотни лет появлялись в семье, владевшей шкафом, считал своим долгом воздать почести искалеченной мебели. Но лишних двух рублей у Эрделя в ту пору никогда не водилось, а обладай он такой суммой, она была бы неизбежно истрачена на книги.
Как-то раз ему редкостно повезло, во всяком случае, так показалось сперва. Друг и сокурсник шепнул Эрделю на ухо, что его дальние знакомые спешно распродают библиотеку. «По случаю смерти хозяина…» Этого краткого уточнения было достаточно, чтобы сердце молодого коллекционера сделало несколько лишних ударов. Спешная распродажа по случаю смерти! В такой ситуации никто особенно не дорожит старым хламом и цены ему точно не знает. Хотят освободить шкаф, комнату, а то и всю квартиру. Начать новую жизнь на свободном месте. По случаю смерти – это часто второпях, почти за бесценок. Иногда даром. У Эрделя бывали и такие удачи.
Стоит ли говорить, что он прогулял последнюю пару и поспешил по указанному адресу. Нашел старый особняк, в переулке неподалеку от Садового кольца, вблизи Арбата. Он приехал наугад, не известив о своем визите, так как телефона ему не дали. Дверь открыли сразу, едва он громко назвал имя пославшего его друга. На пороге стояла худощавая женщина с пронизывающим взглядом. Осмотрев неказисто одетого студента, она осведомилась, зачем он пожаловал.
– У вас продаются книги? – все больше робея, спросил Эрдель.
Женщина ответила не сразу. Она будто решала, стоит ли визитер того, чтобы с ним вообще заговаривать. Наконец, словно придя к некоему выводу, кивнула:
– Книги тоже. Идите, смотрите. Все – там.
Квартира была не коммунальной, Эрдель сразу это понял. Одна из дверей, ведущих в переднюю, была приоткрыта, за нею виднелся угол кожаного красного дивана. Роскошь по тем скудным временам немыслимая! У студента разом исчезли радужные надежды насчет приобретения книг за гроши. Он по опыту знал, что богатые люди денег на ветер никогда не бросают. Щедрой бывает только бедность.
Он вошел в комнату с красным диваном и, увидев книги, сразу забыл о робости. Их было множество, они стопками стояли
