повернула голову к Иде и едва заметно улыбнулась.
– Вижу, тебе совсем не понравилось то, что я поведала.
– Да как я могу поверить в то, что буду делить ложе с врагом? – Ида возмущенно передернула плечами. – Неужели для того, чтобы наш народ не исчез с лица земли, саксонские женщины должны стать шлюхами?
– Не шлюхами: женами, хозяйками, матерями, хранительницами памяти о прошлом. Вижу, ты совсем не хочешь прислушаться к моим словам и трезво оценить ситуацию, но это необходимо. Ида из Пивинси, обещай хорошенько все запомнить и как следует обдумать.
Ида поняла, что ее наставница огорчена, а слова ее могут оказаться последним напутствием, поэтому примирительно сказала:
– Нет-нет, я слушала очень внимательно, Эдит, и все обязательно запомню. Но хватит об этом: мое сердце просто разрывается от таких горестных и печальных вестей. Лучше посмотри, что я тебе принесла.
Ида взяла у нее из рук мешок и начала извлекать свои дары: горшочек с медом, сладкий сыр, хлеб и бутыль с прекрасным вином.
Старуха улыбнулась:
– Принеси-ка нож и чашки: сейчас устроим себе пир.
– Ты не хочешь что-нибудь припрятать про запас?
– В моем возрасте, малышка, уже не думаешь о запасах, – пробормотала Эдит, принимая нож из рук Иды. – Ведь то, что будет отложено, я могу не попробовать уже никогда. Наш добрый Господь не будет ждать, пока закончатся все эти вкусности, чтобы призвать, наконец, меня к себе.
Иду передернуло от этой жутковатой шутки: наверное, не стоило сегодня сюда приходить: пророчества Эдит ее крайне встревожили. Они слишком часто сбывались, чтобы воспринимать их как бред выжившей из ума старухи. Девушка вдруг заметила, что тело старухи сгорбилось и стало странно неподвижным. О боже! От ужасного предчувствия ее охватила дрожь, девушка испытала непреодолимое желание со всех ног броситься прочь из лачуги, и только мысль, что Эдит просто впала в оцепенение, удержала ее на месте.
– Эдит! – Ида чуть потрясла старуху за плечо, но та даже не шевельнулась. – Эдит! Тебе плохо?
Словно очнувшись от тяжелого сна, женщина медленно подняла голову и взглянула Иде прямо в глаза. На лице старухи была написана такая печаль, что сердце девушки сжалось от страха.
– Тебе не следовало сегодня приходить сюда, Ида из Пивинси, – словно прочитав ее мысли, произнесла Эдит, затем, помолчав, потрясла головой так что седая прядь упала ей на лоб, и добавила: – Нет, что я такое говорю? Ты не могла ничего изменить: это Божья воля привела тебя сюда. Человек не в силах повлиять на судьбу: можно лишь подготовить себя к выполнению воли Всевышнего наилучшим образом, – но, похоже, у меня не осталось времени помочь тебе в этом. Ты должна пройти все испытания, что выпадут на твою долю, с честью, и первое из низ уже совсем близко.
– О господи! Эдит, о чем ты? – испугалась Ида.
– Опять о Вильгельме, дочка. Конец правлению саксов придет сегодня.
– Сегодня? – Ида в изумлении
