Мерседес отпихивает Брэна свободной от удерживания Касс в равновесии рукой.
– Знаете, из-за постоянного нахождения в вашем обществе мне пришлось выучить испанский, так что я все поняла. – Присаживаюсь на краешек стола и делаю глоток чая. – Иногда мне кажется, что лучше оставаться в неведении.
– Но тогда ты не сумела бы отправить моей матери то чудесное письмо, написанное на испанском вперемешку с итальянским.
– Я, наверное, возненавижу тебя.
– Она повесила его в рамочку и все такое.
Брэн разбирает стикеры, которые скопились на краю его монитора со вчерашнего дня. Большинство просто выбрасывается. Через секунду он подходит уже без стикеров, поднимает меня с места, быстро обнимает и целует в щеку. Это больше, чем мы обычно позволяем себе на службе. Отчасти по личным предпочтениям, отчасти по настоятельной просьбе отдела кадров, когда мы проинформировали его, что начали встречаться.
Кругом практически никого, не считая нас, а взгляд в сторону других кабинетов показывает, что там не горит свет, так что я дотрагиваюсь до синеватых мешков под глазами Брэна.
– Ты вообще спал?
Он дергает за кончик моей плохо заплетенной косы, отчего резинка сбивается.
– А ты?
– Нет.
– De cualquier manera, no dorminos mucho[25]. Повернись.
Сажусь обратно на стол, приподнимаю ноги и разворачиваюсь, демонстрируя спину. Слышу скрип открывающегося и закрывающегося верхнего ящика, а через секунду пальцы Брэна встряхивают остальную часть косы. Он медленно расчесывает ее, уделяя особое внимание колтунам, которые я проигнорировала дома – слишком устала. Ощущения потрясающие: не только от легкого почесывания головы зубцами гребня, но и от пальцев Брэна, перебирающих мои волосы или прикрывающих уши. Через несколько минут гребень падает мне на колени, затем следует нежное потягивание за косу. Зеркало не требуется – и так знаю, что моя голландская коса стала аккуратной и тугой, каждая прядь плотно уложена на место. Эддисон сохранил навыки, полученные от проживания с сестрой на восемь лет младше – не давали забыть их и лучшие подруги Брэна, и почти каждая женщина, которую он впускал в свою жизнь. Даже Мерседес просит его помочь с прической для особо важных свиданий.
Мерседес приводит сухую по большей части Касс – только волосы, обрамляющие лицо, потемнели от сырости. Вероятно, ее пихнули головой в раковину с водой. Мне довелось испытать такое после одного незабываемого похода в бар.
В отличие от меня, эта процедура, похоже, не слишком оживила Касс.
– Наверное, пойду в конференц-зал, – говорю я им. Они заняты разбором содержимого своих сумок. – Мобильный со мной, но и внутренняя связь должна работать бóльшую часть дня.
– На это есть какие-то конкретные причины? – спрашивает Мерседес.
– Буду меньше бросаться в глаза, чем сидя здесь. Я не стыжусь и не падаю духом от того, что остаюсь в тылу, это вполне логично. Но я знаю, что рядом будет Андерсон – он нагружен дополнительной
В любом случае мы оба не слишком выспались (исп.).
