поклонника, только на сей раз не сестре, а мамочке. Пусть ей вернется по спирали то, что она мне послала! И я понял, что сильнее всего на свете хочу убежать из этого дома. От слишком умной и слишком красивой мамы, от бесстыжей сестренки, от такого доброго и демократичного, но при этом совершенно недосягаемого отца.
Вот почему я хотел уйти сначала в армию, а потом в церковь.
Теперь я понял: на самом деле не для того, чтобы командовать людьми, распоряжаться их телами или душами, а просто чтобы понадежней скрыться. Смыться из этого дома к чертовой матери.
Глава 3. Час обеда. Дирк фон Зандов и карьера
– Но в результате вы никуда не убежали… – заключил Дирк.
– Ладно, ладно! – засмеялся Якобсен. Дирк вопросительно на него взглянул. – Мы потом вернемся к этому разговору, если будет нужно. Не думаю, что вам нужно знать все тонкости моей биографии.
– Маэстро Россиньоли говорил, что все, – вежливо улыбнулся Дирк.
– А мы его обманем, – сказал Якобсен.
И было непонятно, шутит он или говорит серьезно.
Дирк снова вернулся в свой номер и решил переодеться перед прогулкой. Но вдруг вспомнил, что переодеваться не во что. Он ничего с собой не взял. Посмотрел на себя в зеркало, вделанное в раздвижные дверцы одежного шкафа в прихожей. Костюм на нем был приличный, даже более чем приличный, можно сказать, роскошный, но уж больно старый. Что ж, очень дорогой костюм, вспомнил Дирк слышанную когда-то фразу, всегда остается очень дорогим костюмом. Модные линии тут не важны. Да и какие у классического костюма модные линии? Пуговицы, лацканы, две шлицы – вот и все дела. Конечно, по сравнению с 1950-ми мода немножко изменилась – Дирк помнил смешные широченные лацканы на пиджаках мужчин своего отрочества, – но сейчас уже почти полвека все примерно одно и то же. Он отступил от зеркала на полшага, сколько позволял коридор. Нет, ничего страшного, выглядел он хорошо. Главное, ботинки почти новые и совсем чистые. Куда же пойти? И вот тут он вспомнил, вернее, почувствовал, что очень хочет есть. Он посмотрел на часы. Так и есть – три часа дня. Как раз подошло время обеда. А завтракал он перед выездом, примерно в половине девятого. Он машинально похлопал себя по левой стороне груди, нащупал бумажник, вытащил его из внутреннего кармана – и сунул назад. Даже смотреть нечего, он точно знал, сколько у него с собой денег. Ровно на обратный проезд на электричке с учетом пенсионерской скидки.
Почему он не взял с собой денег и карточку? Потому что денег у него на самом деле не было: пенсия через три дня, на эту поездку он истратил почти треть своего месячного бюджета, а крохотные копейки, буквально на хлеб и молоко, все-таки оставил в ящике письменного стола.
А в городе всего четверть часа пешком от станции.
Он очень удобно жил. Квартира маленькая, но расположена прекрасно – рядом с метро, и там же электричка. Пенсионеры могли
