я тоже произвел на нее хорошее впечатление.
Подъезжает автобус, откуда-то появляется Сара, женщина что-то говорит, похоже, благословляет нас, целует меня в щеку и садится в автобус.
Одна моя половина умирает со смеху, другая порывается немедленно уносить ноги с острова.
После этого мы едем с Сарой трахаться в Бока Чику.
8
Через несколько дней, как обычно, договорившись встретиться с Сарой в парке "синко минэт", я в приподнятом настроении спустился с горки и расположился на лавочке. Мимо прогуливались одинокие шлюшки невзрачного вида. Парень я наблюдательный, и заметил, что некоторые девушки не появляются на самой Дуарте, а снимают клиентов только вокруг этого эпицентра разврата.
Время от времени какая-нибудь из них останавливалась рядом и пыталась завязать разговор, а я отвечал: "Отра чика". В буквальном переводе это означает "другая девочка", поэтому девушка, как правило, с пониманием кивала и отваливала.
Вообще, надо заметить, доминиканцы с большим уважением относятся к собственности. Вот государственные институты, насколько я понял, у них не пользуются особым почтением. За короткое время я пару раз видел, как подростки дрались с полицейскими. Другое дело частная собственность. Посторонний, например, никогда не переступит низкий бордюрчик отельного пляжа.
Конечно, это не значит, что здесь низкий уровень преступности – как раз наоборот. А пляжи охраняются секьюрити с дубинами, помповым ружьями или револьверами. Но, тем не менее, по моим впечатлениям, отношение к собственности совсем не такое, как в России.
Однако прошло и пять, и десять минут, и полчаса. Сары не было, ее телефон то включался, то снова пропадал. Иногда она отвечала "окей, окей, уна минэт, уан момент", и выключалась. Хотя сука была рядом – в трубке была слышна музыка и разговоры по телевизору. Я подумал, что Сара, наверное, прячется в одном из баров, но какой в этом смысл? Подразнить?
Вот здесь меня обожгла мысль, что она может быть с другим клиентом. По странному свойству собственной психики раньше я об этом почему-то не думал. Ну да, прятался в ладошки. И Сара ткнула меня носом в дерьмо.
Наконец она появилась. Отвратительно размалеванная, воняющая косметикой и едва уловимым, враждебным запахом другого мужчины. С разбегу усевшись мне на колени, Сара запрыгала и закричала во всю глотку: "Але, ми амиго, лёв ю мучо!" (Алекс, мой друг, люблю тебя сильно!) Я с ненавистью столкнул ее с коленей. Больше всего меня раздражала неестественность сариного поведения. Почему-то ситуация напрягала и ее тоже. Сара громко затараторила, время от времени повторяя для меня по-английски: "Во хеппен, Але?" (Что случилось, Алекс?)
Вокруг стали собираться проститутки и местная гопота. Появилась старая знакомая, обезьяна с утиным носом, и стала что-то доказывать сначала Саре, потом мне. Внезапно я понял, что надо сваливать, встал и, не медля, направился в сторону моря.
Тут Сара вполне нормальным
