заковали,Мою свободу оскорбив…
С любовью неуютно в клетке…
Душа наполнена тоской.
Пусть даже в клетке золотой!
Любовь живет в саду – на ветке.
Елена Талленика
Москва
Я пойду на звезду…
я пойду на звезду… Вифлеем в подорожной
не значится…
Бог рождается в таинстве: в теплых яслях,
без глаз посторонних.
мне под блеянье коз и овечье сопение – плачется
в том смятеньи души, что нельзя рассказать
без иронии…
где с младенцем в руках СВЕТ с ДОБРОМ,
а не женщина с мужем.
принимают дары
от волхвов, их приходом обрадованы.
но не зная зачем , для чего богу юному нужен
медальон золотой, с бальзамической смирной
и ладаном.
мягкосердно и благостно смотрят в небо
восточного купола,
а над ними звезда – неподвижная: ярче и ярче…
сын от духа Святого не измучил Марию ни муками,
ни обычною тяжестью, что любую сносями
корячил бы
«Вот и все!» – прошептала, и к сухим пеленам
тельце сдвинула,
и кормить принялась, укрывая теплее от холода.
впереди тридцать лет
и три года, пока что не минуло.
пусть ласкает дитя, молоком наливается молодо…
ведь, погибели страх очень скоро покой уничтожит:
Ирод – царь и палач … плач младенцев
разносится ветром.
их четырнадцать тысяч! убиенные души –
чад божьих.
как спасти одного? до ущелья бежать – не окрепла,
а в Египет – бежит…
в шаг осла поджимая подошвы.
там откроется взору: в Сыне Божьем сомненья
отринув:
исцеляет недуги, низвергает в прах идолов
прошлых.
леопарды к ногам его… львы сгибают роскошные
гривы .
даже пальма склонилась, и вода – родниково забила…
там откроет ей истину, говоря, как мудрец –
не младенец:
«Через тридцать три года – иудеи распнут
в Иерусалиме…»
и взглянув на разбойников, не посмевших забрать
ее пленницей:
«А два разбойника эти со Мной на одном кресте
повешены будут…
Тит – одесную, и ошую – Думах. На другой же день
внидет передо Мною Тит в Царствие Небесное».
я пойду на звезду… Вифлеем в подорожной не значится.
Бог рождается в таинстве: в теплых яслях без глаз
посторонних.
мне под блеянье коз и овечье сопение – плачется
в том смятенье души, что нельзя рассказать без
иронии:
прежний вид потеряв, среди нищих, душою –
болезная
на коленях трава рукотворной канавы истории.
против Ирода слуг защищать тех младенцев полезла
выкорчеванным камнем, из дороги, что людно проторили
На голгофу…
Неволя…
исчезнет город, поглощаемый водой
пустыня
