идея, и составляющая суть рассказа. Но Романа тянуло к более лёгкому жанру – фэнтези. Лавры Толкиена не волновали его, просто ему было интересно выдумывать сюжет, оживлять персонажи, изобретать хитросплетения судеб. Всё это давалось ему легко, писал он быстро, практически сразу набело. Рассказы он послал по тем же адресам, что и первую повесть, и взялся за новую, бойко стуча вечерами по клавишам домашнего компьютера.
Через полгода после отправки первого произведения, он получил по электронной почте сообщение из одного журнала о том, что повесть принята редакцией и скоро будет напечатана в таком-то номере, и ему предлагалось ознакомиться с отредактированным текстом (без права, впрочем, изменить что-либо), и получить после публикации причитающиеся деньги – совсем не такие большие. Но Роман писал вовсе не ради денег, просто утоляя свой интерес к этому новому увлекательному делу.
Через год он уже имел на своём счету три публикации. Тогда же он и придумал себе несколько заносчивый, и даже кричащий псевдоним, и дальше печатался уже как Норд Ветров.
Его заметили и охотно печатали уже два журнала, пока однажды одно из издательств, специализирующееся как раз на жанре фэнтези, не предложило ему работать на них.
Роману удалось, «продавая себя», не продешевить и заключить с издательством неплохой контракт. Теперь его книги, пусть и в мягком, «карманном» переплёте, появились на уличных лотках и в книжных магазинах.
Поскольку контракт подразумевал работу по согласованному с издательством плану, и ежедневно нужно было писать определённое количество страниц, чтобы уложиться в сроки, Роману пришлось уйти из дядиной фирмы. Они расстались очень тепло, закатив напоследок небольшой банкет «в честь рождения в недрах славной конторы недюжинного литературного таланта». Так он стал человеком, пишущим за деньги.
Роман выдумывал историю за историей, удивляясь, откуда это у него берётся: раньше он этой способности за собой как-то не замечал. Истории эти, конечно, были по большому счёту далеки от истинной литературы; оригинальность свою они потеряли уже после десятой повести, когда творчество уступило место производству. Но тиражи этого читального попкорна росли, гонорары Романа тоже увеличивались, и гонка продолжалась. Издательство заключило с ним очередной контракт, и им же теперь принадлежал псевдоним Норд Ветров, но Роман был не против. Он по-прежнему легко писал то, что теперь требовали его редакторы, даже названия новых повестей придумывались не им, вернее, он не мог настаивать на своём, хотя, в общем-то, и не пытался этого делать. Подобная жизнь его вполне устраивала.
У него появились деньги. Будучи человеком весёлым и общительным, Роман быстро оброс множеством знакомых, старательно набивавшихся к нему в друзья. Его это нисколько не тяготило. У женщин он и раньше пользовался популярностью, а сейчас иногда просто уставал от их натиска. Он привык относиться к жизни легко и не придавал этому большого значения.
