какой-то еще не совсем старый, но уже больной человек шептал, собравшись с последними силами.
– Я и не боюсь! – отвечал Ник.
– К твоей чести, не слишком боишься, – ответила змея.
Николас ничего не сказал, и змея продолжила:
– Я хочу передать тебе кое-что… Один волшебный предмет… Здесь, в театре, как ты уже, наверное, понял, все заколдовано… Вот держи…
Фонарик легко ушел вверх, и из глотки змеи выпала крохотная жестяная коробочка. Ник склонился, чтобы поднять подарок, и увидел, что змея на самом деле просто шланг – веревочный каркас, обмотанный материей. Фонарик оказался вмонтированным в откидную крышку, которая тотчас же закрылась.
– Кто ты? – спросил Ник.
– Открой жестянку.
Николас послушался и обнаружил внутри иголку, наперсток и несколько мотков ниток.
– Набор для шитья? – удивился Ник.
– Да, – ответила змея, а потом начала объяснять. – Когда-то я был королевским портным в Вене, а потом помогал волшебнику создавать театр. Но меня обманули и заточили в темницу. Не стоило мне отдавать ножницы бургомистру.
Звучало не слишком понятно, поэтому Николас уточнил:
– Так что это за нитки с иголками и почему вы мне их даете?
– Это важный волшебный инструмент. Взяв иголку с нитками, ты сможешь соединять разные вещи, создавать новые и чинить старые. Даже сможешь пришить себе третью руку, и она будет работать!
– Хм, – подумал Николас. – Действительно полезная штука в таком месте.
– Да, – отозвался змей. – С помощью этих ниток и иглы я смастерил трубу, которая добралась до твоего карцера. Теперь главное, чтобы жестянка не попала в руки бургомистра или генерала фон Зиннера. Я подслушал твои мысли, ты уж прости. Думаю, ты хороший мальчик и не станешь использовать нитки во зло. Постарайся придумать способ отобрать у бургомистра ножницы и освободить всех кукол из тюрьмы.
– Как я это сделаю? – спросил Ник.
Змей захрипел и закашлял, а потом быстро проговорил:
– Кажется, за мной пришли. Заделай шов на голове и спрячь жестянку.
Тряпочная змея стремительно втянулась сквозь дырку в стене. Ник остался один в своей камере.
11
И что теперь?
Николас слишком устал. Сейчас он хотел уснуть и видеть весь этот кукольный театр исключительно во сне, но сначала нужно было зашить голову. Мало ли кто еще подслушивает его мысли.
Ник вдел нитку в иголку. Кое-как шить он умел, как и все мальчишки на ткацкой фабрике. Потом Николас ощупал левой рукой разошедшийся шов и осторожно прикоснулся иглой к тряпичному виску. Кожа ощутила укол и холод, но больно не было. Вдохнув поглубже, Ник проткнул ткань насквозь. Не слишком приятно – распирает, как будто кость между зубов застряла, но терпимо.
Медленно и осторожно,
