style="font-size:15px;"> – Господи… – пробормотал кто-то.
– И в самом деле, – сказал Билли. – Это называется дерместариум. – За внутренними окнами стояли стальные контейнеры – как маленькие гробы. – Здесь мы очищаем скелеты. Избавляемся от гадости. Dermestes maculatus.
На видео на компьютерном экране у боксов какую-то отвратительную и соленую на вид рыбу поедал рой насекомых.
– Фу-у, – сказал кто-то.
– Камера стоит в боксе, – сказал Билли. – По-английски они называются кожеедами. Они съедают все и оставляют только кости.
Мальчик улыбнулся во весь рот и стал дергать папу за руку. Остальная группа улыбалась пристыженно. Жуки, поедающие плоть; иногда жизнь правда похожа на Би-муви.
Билли обратил внимание на одного из парней. На нем был костюм в стиле «прощай, молодость» – помятый и аристократический вид, странный для такого молодого человека. На лацкане – значок с узором, похожим на раскинувшийся астериск, где две спицы кончались завитками. Он записывал. С огромной скоростью заполнял блокнот.
Таксономист как по характеру, так и по профессии, Билли давно пришел к выводу, что на эту экскурсию ходит не так много типов людей. Это дети – в основном мальчики, стеснительные и вне себя от радости и с глубокими познаниями обо всем, что видят. Это их родители. Это робкие люди лет двадцати – с таким же гиковским восторгом, как у детей. Это их подружки и парни, упражняющиеся в терпении. Иногда заносило несколько туристов.
И это одержимые.
Они единственные знали больше, чем маленькие дети. Иногда они молчали, иногда перебивали Билли слишком громкими вопросами или поправляли в научных деталях с утомительной хлопотливой дотошностью. За несколько последних недель он отмечал наплыв таких посетителей.
– Какое-то августовское обострение, – говорил Билли своему другу Леону несколько дней назад, когда они выпивали вечером в пабе на Темзе. – Сегодня пришел один весь в значках Звездного флота[1]. Жаль, не в мою смену.
– Фашист, – сказал Леон. – Откуда это у тебя такие предубеждения против задротов?
– Я тебя умоляю, – сказал Билли. – Это тогда была бы ненависть к себе, нет?
– Да, но ты еще куда ни шло. Ты, как бы это, под глубоким прикрытием, – сказал Леон. – Можешь улизнуть из задротского гетто, спрятать свой значок и вернуться с едой, одеждой и вестями из внешнего мира.
– М-м-м, как жирно.
– Ладно, – сказал Билли, когда мимо прошли коллеги. – Кэт, – бросил он ихтиологу, – Брендан, – другому куратору, который ответил:
– Как оно, Пробирочный?
– Пройдемте дальше, – сказал Билли. – И не волнуйтесь, скоро будет самое интересное.
«Пробирочный?» – Билли заметил, что один-два из его подопечных гадают, не послышалось ли им.
Прозвище зародилось на пьяных посиделках с коллегами в Ливерпуле, еще в его первый год в Центре. Это была ежегодная профессиональная
Организация из вселенной «Стар Трека». –
