обычных условиях, Джесси не имела бы права на этот курс. До недавних пор она занимала всего лишь временную позицию криминального психолога в Департаменте полиции Лос-Анджелеса. Но, раскрыв громкое дело, ее карьера буквально взлетела.
Оглядываясь назад, Хант с легкостью могла объяснить, почему в академии предпочитали работать с более опытными офицерами. Первые две недели она чувствовала себя просто заваленной огромным количеством информации, которую ей предоставляли в безумном количестве. Она прошла курсы по криминалистике, юриспруденции, образу мышления террористов, а также собственной специализации – теории поведения личности, где особое внимание уделялось проникновению в сознание убийц, чтобы лучше понять их мотивы. Но ни один курс не включал в себя физическую подготовку, заставлявшую каждую мышцу изнывать от боли.
В конце концов, Джесси сумела разобраться. Курсы, которые были близки к ее дипломной работе в области криминальной психологии, наконец, приобрели смысл. А примерно через месяц она перестала кричать по утрам. Но самое приятное – время, которое она провела в классе бихевиоризма, позволило ей пообщаться с лучшими экспертами в мире, имевшими реальный опыт работы с серийными маньяками. Она искренне надеялась в будущем оказаться среди их числа.
Было также и еще одно преимущество. Поскольку она усердно трудилась, как в умственном, так и в физическом смысле, времени на сон практически не оставалось. По крайней мере, она перестала просыпаться от кошмаров.
В прошлом она часто подскакивала среди ночи в холодном поту от собственного крика, поскольку воспоминания из детства или более поздних травмах преследовали ее даже в бессознательном состоянии. Хант прекрасно помнила, что вызвало последний приступ паники, а именно разговор с заключенным серийным маньяком Болтоном Крачфилдом, в котором тот признался, что вскоре собирается встретиться с ее собственным отцом-убийцей.
Если бы Джесси осталась в Лос-Анджелесе, то потратила бы большую часть этих десяти недель, зациклившись на том, говорил ли Крачфилд правду или попросту издевался над ней. И если он не врал, то как ему удалось назначить встречу с маньяком в бегах, когда сам он сидел в охраняемой психиатрической клинике?
Но поскольку Хант находилась в тысячах километров от дома, сосредоточившись на непосильных задачах, ей некогда было размышлять над словами Болтона. Скорее всего, она возьмется за это вновь, но в другой раз. Прямо сейчас она слишком устала, чтобы цепляться за новое расследование.
Усевшись обратно в кресло в надежде снова уснуть, Джесси вдруг поняла одну вещь: «Выходит, все, что мне нужно делать, чтобы высыпаться в этой жизни, – это загонять себя физически до состояния, когда от усталости начинает тошнить, а потом тратить девять часов на непрерывную умственную работу. Вполне похоже на план».
Прежде чем улыбка успела полностью сформироваться на ее губах, Хант снова уснула.
*
Ощущение комфорта тут же испарилось, стоило Джесси выйти за пределы
