style="font-size:15px;"> Потом Арина узнала, что Филипп после армии устроился на хлебозавод слесарем по наладке оборудования. Точнее, его приняли на ставку слесаря, чтобы зарплата была выше, а трудился он на подхвате у старых мастеров, учился. Филиппу тоже не нравилась его работа. Но не потому, что было скучно, неинтересно или трудно. От вида женщин, которые подвергаются тяжелым физическим нагрузкам, Филиппа коробило. В кондитерском цехе еще сносно, в хлебопечном – каторга. Бабы что ломовые лошади, хотя войны давно нет. При этом сам Филипп и его мастер-наставник разгуливают с легким ящичком для инструментов. Специалисты! Подобная расстановка сил казалась Филиппу подлой, точно спрятался он за спины женщин, ловко устроился. Возможно, со временем Филипп приспособился бы, перестал терзаться тем, что прохлаждается на легкой работенке, когда бабы горбатятся. Однако Филипп не хотел приспосабливаться и подумывал о другой работе. Его останавливала только надежда мастера вырастить себе достойного помощника и заместителя. Мастер был отличным мужиком и одновременно каким-то троюродным дядей Филиппа.
А потом Филипп прочно увяз на хлебозаводе, потому что здесь работала Арина.
– Куда сыпать? – спросил Филипп.
– В мукопросеиватель, – ткнула пальцем Арина.
– Да у нас тут добровольные грузчики появились, – хохотнула одна из женщин.
– То женихи на Аришку слетаются, – подхватила другая.
И третья нашла, что сказать, и четвертая не задержалась с крепким словечком. На хлебозаводе женщины брехливы, как цепные собаки, и ядовиты, как змеи. Филипп к этому уже привык: не краснел, не огрызался и не обижался. Теткам ведь требовалась разрядка, пусть словесная, пусть с матерком. Подражая мастеру, Филипп иногда вступал в перепалку, подыгрывал, веселил женщин. Но умел и не замечать колючих подначек. В тот раз, когда впервые Арину увидел, демонстративно не замечал и не слышал.
– У тебя когда смена заканчивается? – спросил он.
Арина фыркнула: мол, сразу на «ты» и по-деловому свидание назначает, скоростник. Не на ту напал.
– В четыре у нее смена заканчивается, – ответил кто-то.
– Буду ждать тебя за проходной, – сказал Филипп.
– Вот еще! – мотнула головой Арина.
– Придет, придет, – заверили женщины.
Во время обеденного перерыва они всегда говорили о болезнях. Заводские новости и телесериалы успевали обсудить до обеда. Про различные хвори и способы лечения говорили в сорокаминутный отдых: обстоятельно, со смаком – любимая тема. Конечно, у всех женщин были проблемы с позвоночником, болели суставы, отекали ноги, варикозно корячились вены. Плюс запоры и поносы у внуков, нутряные болезни у дочерей, невесток, соседок. Лекарствам, которые выписывали врачи, противостояли народные средства и заговоры целителей. Арина вставляла в ухо наушник плеера и включала тихую музыку – слушать про болезни, лекарства и чудодейственные заговоры надоело.
Но в тот день, после выступления Филиппа с мешком муки и назначения свидания, во время обеденного
