кружка, завершали сервировку.
Джина взглянула на него без улыбки.
– Как ТАМ. Дома. Теперь я даже не очень сержусь, что ты влез мне в душу.
– Должен же был я загладить свою вину.
Его секретарь как раз ввезла сервировочный столик на колесиках с обедом для него, но Роджер не присоединился к Джине, а просто отъехал в своём кресле от рабочего стола ближе к окну.
Секретарь вышла, а он отрезал себе порцию от запечённой головы поросёнка и положил себе салат.
– Странно, что ты не любишь красное вино, – заметил он, наливая себе в бокал ярко-рубиновую жидкость.
Джина только плечами пожала. – А я думала – ты кровь пьёшь.
Он рассмеялся. – Не всё же время.
Они молча обедали, поглядывая друг на друга.
Джина обглодала всё до косточек.
– Прощай моя диета, – ухмыльнулась она, закончив.
Она держала кружку обеими руками и втягивала по глоточку терпкую жидкость. Дерево усиливало запах можжевельника до головокружительного аромата; Джине казалось она покоится на волшебном облаке.
Встряхнув головой, она прогнала это странное ощущение и взглянула на СатÁни.
Тот тоже закончил свой обед, и сидел в задумчивости, держа в руке недопитый бокал.
Он расслабил узел галстука, слегка приспустив его, верхняя пуговица рубашки была расстёгнута, и этот треугольник его смуглой кожи, так контрастирующий с небесно-голубым цветом рубашки, приковал взгляд Джины. Она поднялась, держа чашку в руке, и приблизилась к Роджеру. Тот бросил на неё беглый взгляд, и снова задумался.
Она налила вино в свою кружку.
– Ты что, никуда после этого не едешь? – поинтересовался СатÁни, следя за её действиями.
– Эдакое сочетание напитков тебя напрочь вырубит.
– Тебе-то что?
– Ну, я вроде как в ответственности за тебя. Ты – Хозяйская.
– Я ничья! – возразила она злобно. – Твой Хозяин мне не хозяин, а уж ты – тем более!
Он выплеснула содержимое кружки прямо ему в лицо.
Тот вскочил, изумлённо оглядывая свой испорченный костюм.
– Ты что хулиганишь-то? «Перепёлка»?
– А что б ты знал, как мне хамить! – прошипела она.
– Ты знаешь, что я не ударю тебя, вот и пользуешься. – СатÁни пожал плечами, уходя в другую комнату.
Джина последовала за ним.
– Тряпка ты! – выкрикнула она ему в спину. Он не обернулся.
Эта комнатка была крохотной – только диванчик с прикреплённым столиком-доской и вделанный в стену шкаф-купе. СатÁни открыл его, достал рубашку и пиджак.
– Импотент чёртов! – она топнула ногой. – Педик!
Он словно не слышал. Спокойно разделся до пояса.
Джина замолчала. Никогда она ещё не видела, даже среди моделей и культуристов, такого
