потому, что смотрящий по стране приходился ему сводным братом по отцу. Андрей Ильич в воровской среде давно свой человек, хотя сам ни разу не судим, не вор и не крещен законником. Зато он отлично знает культуру (точнее, субкультуру) воровской среды, знает закон и порядки авторитетов как на воле, так и в заключении. Описывал в своих произведениях он это все очень грамотно и разумно, а перед самими «чесняками», перед их званием преклонялся. Таким образом, писатель Воскресенский вел двойную, но осторожную жизнь.
Света Вершинская нашла его случайно и уже была у него несколько раз. Но если прежде она привозила Воскресенскому начало и середину своего произведения, то сегодня захватила несколько листов из конца. До сих пор Андрей Ильич был ее критиком и одновременно учителем. Работал он художественным критиком на радио «Эхо Москвы», куда Света приезжала всегда и приехала сегодня.
– Здравствуйте! – Света легонько открыла дверь и заглянула в рабочий офис писателя. Воскресенский поднял глаза.
– О, да это Светик пожаловала! Ну, здравствуй, здравствуй; заходи!
Девчонка вошла и бесцеремонно села в мягкое офисное кресло, напротив писателя: это место Воскресенский уступил Свете в самый первый раз, кода она к нему пришла, и теперь это кресло она считала своим по праву.
– Как дела?
– Очень хорошо, – Света улыбнулась накрашенными губами. – Я вам привезла несколько листов из конца романа, развязку действия, – она протянула прозрачную цветную папку – скоросшиватель. Воскресенский принял.
– Но ты говорила, что у тебя копии рукописи нет… Тебе это не мешает? Как же ты справляешься?
– Я отлично помню все содержание от начала до конца.
– Содержание-то помнить можно, да только ляпов бы потом не вышло, вроде таких, например, что в начале романа у тебя Калина откидывается по амнистии, а в конце окажется, что по УДО.
– Если даже такое и получится, то я поленюсь отлистать листы и найти, в каком месте это есть. Я лучше потом исправлю, когда буду переписывать.
– А у тебя компьютер есть?
– Наверное, если бы он у меня был, я бы руку не напрягала и листы зря не переводила, как вы думаете?
Воскресенский усмехнулся:
– И то правда. Но мой тебе совет компьютер все же приобрести, потому что рукописным вариантом себе глаза слепить никто не будет.
– Не вопрос, эту проблему я решу. Скажите, роман можно отдавать в печать?
– А у тебя есть деньги на издание?
– Есть.
– Ну, тогда дописывай роман, оформляй в электронном варианте и будем соображать вместе. Ты уже подобрала себе псевдоним?
– У меня два варианта фамилии: либо Владимирская, либо Вознесенская, и они мне оба нравятся.
– А имя закрывать будешь?
– Да: я назову себя Соней.
– Тогда лучше второй вариант… какой ты сказала?
– Вознесенская.
– Вот.
