отдыхать разные.
Вася Странник неспешно обходил отели с какой-нибудь гнусной книжкой в руке, которую и выкинуть-то противно. Благосклонно кивал тайской девочке (она кивала в ответ – книги может брать с полки любой и ставить ее туда тоже). Понятно, что разбираться в качестве русских книг – не дело тайской девочки, дежурящей в интернет-комнате, где обычно и помещаются такие шкафы. Итак, Вася ставил свою книжонку на полку, брал вместо нее что-то куда более приличное – чтобы космос не возражал, если эту штуку прочитают дети, – и нес в дом к Арсению. Так начала создаваться русская библиотека, попользоваться которой к Арсению начали ходить соотечественники. И их дети, которые втянулись в активные дискуссии о книгах с детьми Арсения.
После этого Васе отвели в доме Арсения в пригороде Паттаи почетную комнату. Где он и проводил большую часть своей нынешней жизни.
Поэзия терниста. Васе приходилось нелегко. Однажды он задал питомцам для продолжения строчку, после которой они обошлись с ним беспощадно:
Седеет грудь, и голос хриплым стал…
– А что, хорошая строчка, – задумчиво сказал я. – Классика. Так беспомощно грудь поседела, но шаги мои были легки.
– Ну, да, – согласился Евгений. – Но дети, которым было сказано сделать по этой строчке целое четверостишие, говорили с ним не о классике. Они измывались по поводу точности определения голоса. «Гнусным» – это у них еще было самое ласковое слово. Странник, однако, детей не обижает. Он стерпел.
Но дальше было хуже.
Дальше Вася – он тогда еще передвигался по сопредельным с Паттаей территориям – зачем-то поехал на Борнео, в малайзийский штат Сабах. Говорят, просто выиграл в рекламной викторине неделю в тамошнем отеле, воспринял это как знак свыше, ну а перелет через Южно-Китайское море на бюджетной авиалинии стоит копейки. И послал оттуда детям по почте вот такое четверостишие, с заданием сочинить еще:
Я покусан песчаными мухами,
Я чешусь, как больная собака,
Я сижу с обгорелыми ухами
И смотрю на закаты Сабаха.
И надо же было влезть в творческий процесс Гузели. Она написала ему:
Берегите, друг мой, ушки,
Пригодятся вам они.
Мушки же пусть чешут брюшки
Все оставшиеся дни!
Закрывайтесь на ночь сеткой,
Отсыпайтесь, друг мой, всласть.
Отгоняйте мушек веткой,
Чтоб им там совсем пропасть!
Вася – человек бесконечного терпения. Он подробно написал ей, что «песчаными мухами» называют какую-то микроскопическую разновидность то ли рыбок, то ли медуз, что испытать на собственной шкуре этих тварей можно в самой Паттае, где Гузель живет, что она, как мать и женщина (пусть и очень юная), могла бы лучше заботиться о том, чтобы дети знали дикую природу тех мест, куда их забросила судьба.
Вторая часть его ответа была длинной и аргументированной. Все сводилось к тому, что Гузели было бы хорошо прислушиваться
