к стенке прижмут, мной прикройтесь – скажите, я отвечу!
Затем он ухмыльнулся и ушел, думая про себя, что попадутся точно, «…но если Кузя подкатит с предъявой, то я напомню ему об одиннадцати рублях, которые он зажал. Кузя-то слюнил, что менты фотоаппарат отобрали, а опер по детям недавно Ладогу подкалывал за объектив „Зенит“. А если и после обозначения его имени Кузя пацанам ухи оборвет, то будет повод нос ему сломать – давно руки чешутся. Заодно и долю с катка стеклянную отберу. И вообще – скользкий он…». После этого Ладога решил заглянуть в гости к ребятам во дворы Смоленки, но тут вспомнил заповедь отца – речного капитана и несколько переиначил ее: «Если мусора знают, где ты находишься, – не находись там». Посему Ладога зашагал в ДК Кирова. Там был вечер «Кому за тридцать», а в туалетах выпивали всегда те, кому до двадцати. Причем выпивали с захватывающими приключениями.
А Игорь и Антон отправились разведать обстановку на катке ВМФ, что напротив Смоленского кладбища по Малому проспекту, и для Гурьева это стало первым оперативным мероприятием в жизни. В результате наблюдения выяснилось, что пустые бутылки собираются во время хоккейных матчей подручными Кузи и складируются в туалете теплой раздевалки. Друзьями было принято решение: Ладонин-младший незаметно проникает в сортир типа «Мэ и Жо» и передает бутылки через вентиляционное окошечко Гурьеву, который должен будет скрыться с ними в неизвестном Кузе направлении. Эта, в общем-то, немудреная задача осложнялась тем, что дверь в помещение туалета постоянно открывалась из-за сквозняка и с грохотом возвращалась на место. Кроме того, там вечно шныряли какие-то «портвейные» парни и молодые спортсмены. Но тут уж ничего не поделаешь – каток, он и в Ленинграде каток. Но раз решено – делаем.
Операция началась в ближайшую же субботу. Работали слаженно, быстро, однако на четвертом десятке грязных и липких бутылок «заштормило море». В туалет заглянул пацан из ватаги Кузи с охапкой пустых из-под «Золотого колоса». По глазам Игоря, которые, моргая, отбивали морзянку: «Я что – я ничего…», он мгновенно просек ситуацию. Пацан издал возмущенно-испуганный хрип, переводимый как: «Ку-у-зя, гра-а-а-бю-у-т!» Игорь, услышав этот возглас, крикнул в окошко товарищу: «Линяй!», а сам с боевым кличем: «Не разбей тару!» лобешником сшиб подручного Кузи. При этом лоб вошел именно в батарею «Золотого колоса». Промчавшись несколько метров по раздевалке, Игорь схватил чью-то лыжную бамбуковую палку и напоследок зачем-то огрел ею ни в чем не повинного хоккеиста команды «Смена». Размахивая палкой, он так и скрылся из виду и от погони, которой, впрочем, и не было. Обнаружив в заранее условленном месте Антона, он первым делом проверил содержимое большого отцовского рюкзака, снятого с антресолей специально для этой вылазки.
– Целехенькие! – с облегчением констатировал Игорь, отдышавшись.
– Как ты?! – взволнованно спросил Антон.
– Каком кверху! – улыбнулся Игорь. – Хорошо – на пути никто не попался – зарубил бы!
Антон,
