как только представилась возможность, взял фамилию матери, Ларин. В глубине души он ненавидел отца, и обида на него не проходила. Он хотел разыскать его и плюнуть ему в лицо за то, что в школе его обзывали сиротой, но следы отца затерялись. Он как сквозь землю провалился. Мать жила в подмосковном Волоколамске и наотрез отказывалась вспоминать прошлое.
– Финансовый мониторинг – почти что разведка, – сказал Виктор. – Мы знаем всё обо всех. Они все у нас под колпаком.
– Кто – все? – спросил Дима.
– Вообще – все, – Виктор посмотрел на него холодным взглядом, хотя выпил до этого добрые три четверти бутылки «Джонни Уокера». Он был толст, редкие черные волосы зализаны назад.
– И я, что ли, тоже? – Ларин усмехнулся, алкоголь уже подействовал на него, робость, сковывающая днями, неделями, месяцами, отошла куда-то на второй план, сменившись неожиданной смелостью и даже нахальством.
– Вчера мы задержали одного полковника, следили за ним год…
– Всего-то? – засмеялся Ларин. – Полковника? А вы серьезные ребята!
– Ты послушай сначала! Пока идет следствие, никто ничего не знает, так что я тебе, можно сказать, служебную тайну открываю.
– И что полковник? Открыл счет на Багамах?
– Счет он открыл. И не один. И не два. Сотни счетов. Хотя это ерунда. При обыске мы нашли у него почти миллиард рублей.
– Сколько?
– Да, ты не ослышался.
– Разве такое может быть? Ты не ошибаешься? Откуда у… полковника…
– Сами хотели бы знать, но… он молчит.
– Как будто вы не можете разговорить молчаливых граждан.
– Мы-то можем, но почему-то нам кажется, что он не скажет правду.
– И что же он говорит?
– Общак. Дань с коммерсантов.
Ларин посмотрел на роскошную люстру, висевшую в овальном голубом зале особняка Виктора. Они вышли освежиться на балкон, по размеру превышающий площадь всей их квартиры, курили кубинские сигары, на столике рядом сверкала едва начатая новая бутылка виски.
– Хотел бы я увидеть миллиард наличных, – сказал Ларин в ночную пустоту.
Виктор посмотрел на него осоловевшим от выпитого взглядом.
– Валяй, что тебе мешает? – Он пошатнулся. – Приезжай к нам и посмотришь. Заодно глянешь, как мы работаем.
– Может, и приеду… ради такого случая. Никогда не видел, как выглядит миллиард.
– Тебе почаще нужно выбираться. – Виктор положил ему руку на плечо. – Глядишь, и свои миллиарды заведутся.
Ларин не стал говорить, что почти год сутки через трое выбирался на окраину города сторожить склад бытовой химии, но миллиардов так и не увидел. Он подумал о тех ребятах, что бесшумно таскали белые мешки в кромешной темноте. Деньги любят тишину. А большие деньги – тишину мертвую.
Глава 4
Выбегая
