было оставлено ими? Отец мой, ужелиТакое желание тени умерших питают?
Скажу тебе прямо, чтоб не был ты мучим сомненьем, —
Ответствует сыну Анхиз. – Скажу тебе, сын мой,
Что дух все питает: и небо, и землю, и море,
И месяца шар, и далекие яркие звезды,
И ум, в сей природе разлитый, в движенье приводит
И сам с сей природой сливается будто бы с телом.
И он же творит и людей, и зверей, и пернатых,
И гадин морских, что живут в безднах моря ужасных.
У духа есть дивная сила, и все происходит от неба,
И все друг от друга, но хрупкое, слабое тело
В себе держит душу; душа же боится и жаждет,
И плачет она, что в глухой она, мрачной темнице.
В другом месте, в 4-й книге Георгик, Вергилий идет дальше; пораженный удивительным инстинктом пчел, он доходит до предположения, что и они получили малую частицу Божественного духа.
Иные, имея примеры, и признаки эти увидя,
Божественный ум признавали в работницах-пчелах, —
Небесного след вдохновенья. Господь все обходит:
И земли, и хляби морские, и дальнее небо,
И души животных оттуда к себе призывает:
Коней быстроногих, пернатых, зверей, человека…
И все эти твари нисходят на землю, и снова,
От уз разрешившись, возносятся в синее небо,
И нет места смерти, и жизнь вся стремится
К бесчисленным звездам, взлетая до высшего неба.
Мы заметим, что Вергилий превосходно объяснил различие между существом интеллектуальным, которое, сообщаясь с звездным током, дает животным их инстинкт, и душой, которая есть действительно божественная искра.
Души возвращаются в поля Елисейские даже после тысячелетних испытаний, между тем как элемент разумности животных возвращается в область планетного тока, откуда он заимствован, чтоб опять содействовать вновь возникшим созданиям, вмещающим в себе бессмертную душу.
Магия оставляет поэтам мир фантастический, не признаваемый мыслителями. Дриады и ореады, тритоны и сильваны исчезли, но еще слышатся в веянии ветерка вздохи сильфов, в шуме волн – плач ундин; саламандры резвятся в огне, и гномы, скрытые в пещерах, пугаются звука шагов человеческих. Иногда они поют свои печальные баллады, чтобы развлечь себя в своем тысячелетнем изгнании. Каббалисты говорят, что если кто-то любит женщину стихийную, то есть ундину, сильфиду или саламандру, тот или делает ее бессмертной, или сам умирает с ней; они говорят это символически, желая сказать, что страсти или губят нашу душу, или облагораживают ее, в зависимости от того, направлена ли страсть к добру или к злу.
Волшебница Цирцея обращала в свиней своих любовников – это была развратная куртизанка; но любовь женщины очищает и возвышает любимое ею существо.
Души родственные стремятся друг к другу. По мнению Сведенборга, каждая душа ищет соединения с другой и совершенный идеальный союз возможен только на небе, в вечности.
Пифагор, Платон, Левсипп, Эпикур, Плиний, Макробий, – все древние философы признавали общую мировую душу,
