Солнышкин. В его голосе промелькнула обида.
– Нет, что ты! Такой трудный день! Я как раз ждала нашей встречи, чтобы расслабиться!.. У меня от излишней работы только одно в голове возникает…
Солнышкин задумчиво посмотрел на бар, на стеллажи с бутылками виски, джина, водки и вина.
«Может, и мне надо расслабиться?» – подумал он.
– Кстати, ты случайно адресок этой блондинки не взял?
Солнышкин вытащил из кармана визитку дамы-стоматолога и показал Ксюше.
– Я тебе ее потом отдам. Мне бы тоже надо зубки проверить!
Журналисты за соседним столиком принялись за следующую бутылку водки. Их разговор стал громче. Солнышкину это не нравилось.
– Пойдем куда-нибудь в другое место! – предложил он.
– Пошли к тебе! – прошептала Ксения. – Я у тебя уже три года не была!
Солнышкин удивился, но с готовностью кивнул.
Под ее синим зонтиком они прогулялись мимо Золотых ворот, вышли на Владимирскую. Она держала его под руку. Ему это было приятно. Дождь заставлял их идти плечо к плечу под «одноместным» зонтиком. И они шли, переступая через ручейки воды, стремившиеся влиться в большой ручей, бежавший вниз по Владимирской, в сторону Оперного театра.
На кухне у Солнышкина, уже сняв плащ, но все еще в сапогах с высокими каблуками, Ксюша закурила сигарету.
– Налей мне чего-нибудь вкусного и крепкого, – попросила она.
Солнышкин отправился в гостиную, заглянул в свой бар. Запасы были не столь разнообразны, как хотелось. Коньяк, портвейн, клюквенный «Абсолют».
Все три бутылки перекочевали на кухню, и там уже состоялся окончательный выбор. В пользу «Абсолюта», конечно.
– А ты помнишь, как ты меня раздевал? – спросила порозовевшая лицом Ксюша.
– Конечно, помню!
– Знаешь, в этом деле ты был действительно лучшим!
– В раздевании?
– Да.
«А в остальном?» – подумал Солнышкин, добавляя в рюмки вкусной розовой водки.
– Послушай, а как мы расстались? – спросила вдруг Ксения, обратив на Солнышкина вопросительно-сосредоточенный взгляд. – Знаешь, я этот важный драматический момент совсем забыла!
Солнышкин сделал вид, что напряг свою память. На самом деле как такового расставания не было. Ксения просто исчезла, оставив записку: «Не ищи. Захочу – позвоню!»
– Нет, не помню, – Солнышкин отрицательно мотнул головой.
– Может, это и хорошо, – пожала плечиками Ксюша. – Ой, мне что-то уже жарко! Помоги снять са поги!
Солнышкин опустился на корточки. Расстегнул на бордовых кожаных сапогах молнию, взялся левой рукой за задник с каблуком, потянул на себя. Так же стянул с ее ножки и второй сапог. Потом посмотрел на нее снизу вверх. Она сидела с зажмуренными глазами. Лицо удерживало улыбку удовольствия.
Солнышкин посмотрел на ее ножки, освобожденные от сапог. В нос пробрался
