– все-таки сестер – но… Нет, она была просто красива!
Не классической красотой: нос картошкой несколько портил впечатление, вытесняя ее прочь из рядов классических красавиц, но на общем фоне – очень даже ничего!
Густые, темные волосы аккуратно и коротко острижены. Над карими глазами, пристально вглядывающимися сами в себя, плавным изгибом темнеет линия бровей. А главное – совершенно роскошные, несомненно ставшие объектом черной зависти окружающих, чуть посеребренные сединой – густые усы…
И песня, которую на непонятном языке затянула Лео, зазвучала в этот момент как гимн внезапно осознавшей себя красоте.
Close your ears,
Give me your food, darling.
Would you like a bottle of beer?
Have you understood?
Did you feel the same?..
И даже существование нелепого черного предмета, навечно пришитого к правой руке Ио, в этот момент – может быть, оттого, что она впервые посмотрела на себя будто со стороны – наполнилось смыслом: ее рука сама потянулась к губам. Первую затяжку она сделала под заунывные всхлипывания, услышав которые, Нина Саймон сменила бы цвет лица.
It's just a beer,
Its intentions are good.
O, ears…
O, food…
O, Lord!
Please, don't let me be misunderstood!
…Заметив краем глаза какое-то постороннее движение, отраженное в зеркальном осколке, Ио насторожилась. Настороженность сменилась благоговейным ужасом, когда она осознала, что видит за своей спиной медленно наплывающее, постепенно входящее в фокус лицо Степана.
Как всегда в такие моменты, тело Ио сковало оцепенение. Она застыла совершенно неподвижно.
Степан явно направлялся именно к ней, и приближение его не сулило ничего хорошего. Глаза Степана светились в полумраке зло и пьяно. В руке он сжимал фигурку, которая сначала показалась Ио совсем крошечной, а потом, когда Степан с громким стуком опустил ее на поверхность стола – смутно кого-то напоминающей.
После нескольких секунд внимательного изучения неподвижного, пожелтевшего, как будто покрытого воском лица, Ио вдруг вспомнила, что именно оно, только в профиль, было оттиснуто на значке Зои.
«Маленький ленин!» – с ужасом догадалась она.
А из динамика внезапно повеяло чем-то мирным и широким… Как проспект!
Глава пятая
«…спект… Ми…»
– отрывисто прокаркал Буратино. Из-за сотрясающих его приступов икоты, фраза прозвучала очень похоже на английское «Help me!».
Ну, слава Богу! Значит, все-таки движемся куда-то… Уже совсем недолго осталось.
Тинэйджерам, похоже, не осталось совсем ничего. Услышав фрагменты названия станции, они быстро встали и, не разрывая объятий (взаимопроникновение сознаний в действии?!), скользящим шагом покинули вагон. Я смотрел им вслед с оттенком грусти во взгляде, мне не хотелось сейчас расставаться с ними. Особенно с парнем: у него в наушниках несколько секунд назад зазвучали первые аккорды моей любимой композиция «Garbage».
Но, как верно заметил Михайло Васильевич, если где чего убудет,
