заспанное.
– Ради всех святых, что за крики? – спросила она, крестясь.
– Там мой отец, о Боже, да быстрее же! – в отчаянии всхлипнула Тереза.
Женщина буквально скатилась по лестнице, одновременно стараясь натянуть на себя одежду. В этот момент вошли Корне с сыном.
– Неужели вода еще не готова? – прорычал он. – И нам нужен свет, как можно больше света!
Тереза бросилась в мастерскую и среди разбросанных на столах инструментов нашла несколько масляных лампадок, однако они оказались пустыми. Наконец под горой лоскутов и обрезков она обнаружила пару свечей, но одну от волнения тут же выронила, и та закатилась куда-то в темноту. Пришлось довольствоваться одной, и Тереза поспешила ее зажечь. Тем временем Корне с сыном освободили от кож один из столов и положили на него Горгиаса. Мастер приказал Терезе промыть раны, пока он будет искать подходящие ножи, но девушка его не слышала. Поднеся свечу поближе, она в ужасе рассматривала жуткий порез у отца над запястьем. Ей никогда не приходилось видеть ничего подобного. Кровь текла ручьем, пропитывая одежду, кожи, рукописи, и Тереза не представляла, как ее остановить. Одна из хозяйских собак подошла к столу и принялась слизывать с пола красные капли, но вернувшийся в этот момент Корне пинком отогнал ее.
– Свети сюда! – велел он.
Тереза выполнила приказание. Мастер сорвал с ближайшей рамы растянутую на ней кожу, разрезал ее на полоски и связал так, что получился длинный жгут.
– Сними с него одежду, – последовал следующий приказ, – а ты, женщина, принеси наконец эту проклятую воду.
– Боже мой! Как же это случилось? – в испуге спросила жена Корне. – С вами-то все в порядке?
– Кончай причитать и тащи этот чертов котелок! – Мастер в сердцах стукнул кулаком по столу.
Тереза начала раздевать отца, но жена Корне молча отстранила ее и сама принялась за дело. Покончив с одеждой, она обтерла его обрезком шкуры, смоченным в теплой воде. Корне внимательно осмотрел раны, обнаружив еще несколько порезов на спине и плечах, но больше всего его беспокоила правая рука.
– Держи вот так, – сказал Корне, подняв руку Горгиаса вверх.
Тереза сделала, как он велел, не обращая внимания на кровь, которая испачкала и ее платье.
– Беги-ка в крепость, – сказал мастер, обращаясь к сыну, – и позови врача. Скажи, пусть приходит скорее.
Парень убежал, а Корне повернулся к Терезе:
– Я дам тебе знать, когда нужно будет согнуть ему руку в локте и прижать к груди, понятно?
Тереза кивнула, не отрывая взгляда от отца. По щекам ее струились слезы.
Мастер завязал жгут над раной, несколько раз обернул его вокруг руки и сильно затянул. Лицо Горгиаса задергалось, будто он начал приходить в сознание, но это оказалась обычная судорога. Правда, кровотечение наконец прекратилось. Тогда Корне
