росыпаться, не хотел возвращаться в реальность, не хотел жить. На этой мысли он открыл глаза, потому что стало смешно. Не хотел жить. В свете последних событий очень смешно. Сквозь туман перед глазами увидел нависшее над ним лицо со спутанными волосами.
– Петров, вставай, ждут тебя давно!
– Не хочу! – он отвернулся, свернулся калачиком, закрыл глаза.
– Вставай, он может больше не позвать!
Он резко сел:
– Зачем?
– Иди, говорю, там спросишь.
Лицо исчезло, словно растаяло в тумане.
Он потер глаза, взлохматил и без того торчащие волосы. Ладно, пойду, что тут еще делать?
Туман был плотный белый, но создавал иллюзию прозрачности, как будто надел бабушкины очки. При мысли о бабушке запершило в горле. Напомнил себе, что решил не вспоминать.
Белая дверь была открыта. Решил не стучать, он же не напрашивался.
– Здравствуй, заходи.
Человек в белой тунике с русыми волосами и ярко-голубыми глазами смотрел внимательно, но без напряжения. Петрову показалось, что с их последней встречи он сильно устал. Еще бы не устать, в свете последних событий, подумал Петров, заварили кашу, не расхлебаешь. Договор, мать его!
Человек в белом усмехнулся, как будто прочитал его мысли.
– Ты возвращаешься! Другого пути нет!
– Как??? Куда??? Меня там полгода не было!!! Да и зачем? Я не вижу выхода, мы ничего уже сделать не можем!
– Выход там же где и вход, – человек в белом смотрел спокойно, ты найдешь выход, тебе помогут.
……
Она стояла у окна и смотрела, как капли дождя скатываются по стеклу. Первая гроза в этом году. Сквозь тучи на небе пугливо пробираются лучи солнца. Сквозь открытую форточку бил в нос резкий запах озона, она давно уже не чувствовала этот запах. Жадно потянула носом.
На улице было пусто, впрочем, в последнее время так всегда. Только одинокий человек сидел на лавочке, подставив лицо каплям дождя. Глаза закрыты, как будто получал удовольствие. Чудик! Лилит резко закрыла форточку, на подоконнике уже собралась лужа. Нужно идти, но под дождь не хотелось. Но если выйти позже, можно попасть под комендантский час, и тогда нужно организовывать встречу заново.
Эти встречи проходили раз в месяц, по условиям договора стороны должны были докладывать о своих планах. Но обычно это превращалось во взаимное обвинение друг друга в несоблюдение договоренностей и упреках. В последнюю встречу договорились до того, что расторгают договоренности и все идут своим путем. Хаос. Нет хуже, катастрофа. За эти полгода такого наворотили, что расторжение договора отбросит все назад на миллионы лет. Лилит не покидала мысль, что это точно конец. Почему он не вмешивается? Почему не поставит все не свои места?
……
На этот раз встречу назначили в Москве, в одной из башен Москва – Сити. Лифт был пуст, и Лилит решила, что опоздала. Но в холле тоже никого не было. В переговорной одиноко сидел лохматый парень в джинсах и мокрой ветровке. Перед ним чашка с дымящимся кофе. Глаза закрыты. Лилит резко вошла в комнату. Парень глаз не открыл, даже не дернулся.
Спит, что ли?
– Добрый день! – Лилит нарочно повысила голос.
Парень медленно открыл глаза, посмотрел, перевел взгляд на кофе, ладонями обнял чашку, но пить не стал.
– Добрый, – голос хриплый, но хорошо сочетался с помятым видом парня.
– Вы кто?– Лилит уже начало раздражать его равнодушное спокойствие.
– Представитель.
– А где предыдущий?
– Не знаю, прислали меня.
– Больше никого не будет?
– Нет, только Вы и я.
– В смысле? Я только секретарь, я не уполномочена принимать решения, да я не могу…, – Лилит осеклась, замерев под взглядом парня. Теперь он смотрел насмешливо. Вернее глаза смеялись, а лицо оставалось невозмутимым. Смеется надо мной??? Да как он смеет? Да я его…
Лилит резко встала:
– Думаю, что встречу надо перенести, мне надо связаться с руководством.
Парень тоже встал:
– Нет времени. Мне сказали только Вы и я. Последний пункт договора.
Что? Последний пункт договора? Да не может быть! Этот пункт работает как последний план действий. Если он не сработает, то конец. Всему конец! Лилит покачнулась и снова села:
– Кто Вы?
– Петров. А Вы?
– Лилит.
