Она должна знать всё.
– Я из рода сирти…
Он хотел уточнить, слышала ли она о сирти, но это уже было излишне: девушка вздрогнула, и ужас отразился на её лице.
– Сирти?!.. «Сирти! Так вот почему у него такой странный выговор! Говорят, когда-то они жили рядом с нами, прежде чем уйти в подземелья…»
Сердце юноши упало. Вот и всё. Она останется здесь и погибнет. И всё это из-за моей прихоти. Я не должен был показываться ей на глаза. А тем более – прикасаться к ней!..
– У нас светлый, красочный Мир, – заговорил он ровно, пытаясь не показать своего отчаяния. – Мой народ живёт там счастливо, никому не причиняя зла. Но, конечно же, вот таких просторов, как здесь, у нас нет.
Они оба, не сговариваясь, взглянули на сдержанную северную красоту покатых гор, тянущихся за болотом до самого горизонта и сливающихся с ним в синеватой дымке. Как ни странно, но именно эта пустынная бесконечность каким-то непостижимым образом объединила их сейчас. Настолько, что руки юноши и девушки робко потянулись друг к другу и прижались, чуть вздрагивая… И это прикосновение, лёгкое, как крылья бабочки, внезапно что-то изменило вокруг – даже сейд запел! Это была нежная трогательная мелодия свирели… Неважно, как объясняют эти звуки учёные – колебанием воздуха или чем-то ещё. Ульяс же и Вьокко, бесхитростные в своих первых чувствах, сразу поняли – это сами сакральные силы благословляют их союз!..
– А… А как же вы там живёте без солнца, в темноте? – повернулась к нему лицо Вьокко.
– Это сейчас у вас здесь светло, а потом вы полгода живёте в темноте. А у нас всегда светят агники, это такие маленькие солнышки, их много.
– У нас ночью светят луна и звёзды, а ещё бывают полярные сияния, тогда тоже много света, – сказала Вьокко, и тут же добавила безо всякого перехода: – Я пойду за тобой. Жена всегда уходит в Мир мужа – так говорила моя мама. Она тоже так поступила.
Ульяс, не веря своим ушам, осторожно повернул голову и всмотрелся в лицо девушки.
– Ты… Согласна уйти со мной в Подземный Мир?!.. Вот так, сразу?…
– Да, – на её лице была бесхитростная улыбка. – Вот только отец… Не говори ему, что ты из рода сирти, хорошо? И я не скажу.
Вместо ответа Ульяс прижал девушку к себе и осыпал нежными поцелуями. О том, что ему придётся уговаривать ещё и своих родителей, он сейчас не думал. Чудесная радостная жизнь открывала перед ними свои перспективы!
– Хорошо, моя любимая, моё счастье, отцу мы не скажем. А маме?
На лицо Вьокко набежала тень.
– У меня нет мамы. Когда мне было десять лет, я сильно заболела. Тогда мама забрала себе мою болезнь и ушла с ней в мир предков. Но она сказала мне, что всегда будет рядом.
Ульяс стоял, бережно обнимая Вьокко и вдыхая запах её волос. Ему было очень жаль её, но что же делать – законы природы везде одинаковы: старое отмирает, новое зарождается.
Вьокко высвободилась из его объятий.
– Мы пойдём к отцу сейчас?
– Нет, –
