сказал, обращаясь к старшему телохранителю:
– Перенесите меня в мою спальню и срочно вызовите терапевта и хирурга! Они должны меня осмотреть на наличие в моем теле прослушивающей аппаратуры. Ауди этой дамы разобрать на запчасти, но их не продавать, а уничтожить таким образом, чтобы это ауди не смогли бы найти ни по одной запчасти, словно машины никогда не существовало! Девушку отведите в одну из гостевых комнат и, пожалуйста, беспрекословно выполняйте ее любую просьбу!
3
Первую половину следующей недели я не занимался своими делами. Основное время проводил в тренажерном зале или в бассейне, пытаясь побыстрей восстановиться после ранения. Тренировался и плавал под наблюдением опытного тренера, одного из своих ирландских знакомых. Узнав о сумме гонорара, он без каких-либо возражений прилетел и поселился в одной из гостевых комнат моего конспиративного особняка. Парень не задавал мне много вопросов, но уже со второй половины дня своего прилета он меня взял в оборот, начал очень жестко со мной работать. То есть он работал, почти также, как Фомич в те давние московские времена моей подготовки, обучая партизанскому искусству ухода от преследования, нападению из-за засад.
Если первые два дня, порой после даже спокойной пробежке по лужайке я то и дело отхаркивался сгустками крови. То тренер-терапевт тогда мне кричал:
– Занятия срочно прекратить! Иначе, рана на сердце откроется, и ты изойдешь кровью!
Но, несмотря на эти окрики, мы с Ирландцем продолжали свои жесткие тренировки. На третий день отхаркивание кровью прекратилось, мне стало даже легче дышать во время бега. Только на третий день я почувствовал, что прежняя сила начала в меня постепенно возвращаться, но рана порой давала о себе знать. Одним словом, я понемногу начал восстанавливаться. Так что временами я начал задумываться о своих собственных делах, думать о планах на будущее. Одного мне только не хотелось, в таком болезненном состоянии отправляться в Москву! Да и к тому же к такой серьезной поездке я попросту не был готов и в моральном плане!
Тогда я подумал о Тильде, так как обещанная неделя подходила к концу, мне с ней нужно было бы определяться. Хочу вам честно признаться в том, что у меня с этой еврейской красавицей что-то не сложилось. За все это время она ни единого раза ко мне подходила, она ни разу ко мне не обращалась с какой-либо просьбой или с каким-либо вопросом. Что-то и меня останавливало, несмотря на какую-то внутреннюю тягу к ней, я ни разу к ней не обратился и не поинтересовался, как она переживает неделю заключения в моем роскошном особняке?! Девчонка регулярно выходила к завтраку, к обеду и к ужину, но она ни разу не садилась за мой стол. Она забивалась куда-то в дальний уголок общей столовой и, как мне иногда казалось, чтобы с тоской посматривать в окно. Вне столовой я ее наиболее часто видел в плавательном бассейне, там она плавала великолепным кролем и даже баттерфляем. Но еще большее удовольствие я получал, когда эта рыжеволоска поднималась из бассейна. У меня дух захватывало
