Беатриса редко и сейчас приветствовала Пэки лишь легчайшим подергиванием верхней губки – гримаска, так великолепно удавшаяся на портрете, написанном Лазло.
– Ну и сборище! – с отвращением бросила она.
– А мне нравится, – откликнулся Пэки. – Помогает понять дух, создавший Англию. Теперь мне понятно, что подразумевают под бульдожьей хваткой англичан. Только что прошел один человек с ребенком на каждой руке, а у каждого ребенка на поводке, заметь, силихем-терьер. Ребенок с левого борта запутался с терьером по правому борту, а левобортный терьер запутался с ребенком правобортным. По всему судя, денек папочке предстоит развеселый. Лично я считаю, это доброе простое веселье, свободное от современных изысков. А кстати, где твой багаж?
– Его Паркер принесет.
– А чтение? Хочешь, сбегаю в киоск куплю тебе что-нибудь? Время еще есть.
– Нет, спасибо. Я захватила книгу.
– О! Книгу захватила! Какую же?
– «Червь в корнях» Блэра Эгглстона.
– Блэр Эгглстон? Знакомое какое-то имя. Откуда? Я его где-то встречал?
– Я тебя с ним познакомила на Выставке Молодых Художников неделю назад.
– А, ну конечно! Вспомнил, вспомнил! Такой отвратный задохлик с бакенбардами.
Сказал он это зря. Беатриса еще больше рассердилась.
– Не надо так шутить, – бросила она тоном, который иногда наводил Пэки на мысль, что при всем ее очаровании в ней течет кровь гувернантки. – Все, чье мнение хоть что-то значит, считают, что мистер Эгглстон – один из лучших молодых романистов.
– Н-да. А он, наверное, ходит и хвастает, что я его читал. Это нехорошо, я его не читал.
– Ты вообще ничего не читаешь.
– Неправда. Я прочитал всего Эдгара Уоллеса!
– Лучше б всего Блэра Эгглстона. Как бы мне хотелось, Пэки, чтобы ты не был таким. Я стараюсь ради тебя изо всех сил, даю тебе хорошие книги, показываю картины – а что толку? Ты все равно выражаешься, как йеху.
– Прости, – огорчился Пэки. – Ты совершенно права. Его переполняло раскаяние. Хорошо ли, угрызался он, вести себя так с девушкой, которая не покладая рук трудится ради твоей одухотворенности?
В Йельском университете, где Пэки Франклин получал образование, он был полузащитником американской сборной, но свое духовное «я» у него была прискорбная склонность держать на скудном пайке. Пэки был достаточно смиренным и понимал, что душа у него не ахти какая. И всячески клял себя за то, что не помогает девушке, которая старается поднять ему цену.
С самого начала помимо красоты ему нравилась в леди Беатрисе возвышенность идеалов. Да, что касается идеалов, она, несомненно, не промах, и этими идеалами она щедро делится с ним. Ей уже удалось значительно умерить его природную веселость. Пожалуй, если в один прекрасный день она, поплевав на ручки, примется
