в учительской после уроков – проверял сочинения по американской литературе. Он сидел совершенно один. Был уже пятый час, а точнее – десять минут пятого, и последние преподаватели разошлись по домам еще час назад. И тут в дверь постучали.
Это был Чип Осуэй.
– Да, Чип, – сказал Джим ровным, спокойным голосом.
Чип стоял, переминаясь с ноги на ногу.
– Можете уделить мне минутку, мистер Норман? Мне нужно с вами поговорить.
– Да, конечно. Но если ты хочешь поговорить о результатах экзамена, я тебе сразу скажу…
– Нет, я совсем о другом. А тут… тут у вас можно курить?
– Кури, пожалуйста.
Когда Чип прикуривал, у него заметно дрожали руки. Он заговорил далеко не сразу. Как будто просто не мог заставить себя заговорить. Он кривил губы, сцеплял пальцы в замок, напряженно щурился, как будто какая-то сила мешала ему отыскать нужные слова, чтобы выразить то, что так отчаянно рвалось наружу.
Наконец он выпалил на одном дыхании:
– Если они сделают, что собирались, я хочу, чтобы вы знали: я в этом не участвовал! Они мне не нравятся! Они оба психи!
– Кто «они», Чип?
– Лоусон и этот урод Гарсия.
– Они что, хотят устроить мне какую-то гадость?
Джима охватил страх – тот самый, из кошмарного сна, – и Чип уже мог не отвечать на вопрос. Джим и так знал ответ.
– Сперва они мне понравились, – сказал Чип. – Мы пошли прошвырнуться по городу, завалились в бар, взяли по пиву. Я стал возмущаться, что вы завалили меня на экзамене. Что, типа, я вам такое устрою – мало не покажется. Но это я просто так говорил! Честное слово! Я не хотел ничего такого…
– И что потом?
– Они сразу же привязались к моим словам. Стали расспрашивать, когда вы уходите из школы, какая у вас машина, и все такое. Я спросил, что их так напрягает, что вы им сделали, а Гарсия сказал, что они ваши давние знакомые… Эй, вы чего? Вам плохо?
– Все нормально, – выдавил Джим через силу. – Это из-за сигаретного дыма.
Чип затушил сигарету.
– Я спросил, что значит «давние знакомые», и Боб Лоусон сказал: очень давние. Типа, когда вы познакомились, я еще писался в пеленки. Но ведь мы с ними ровесники, им тоже сейчас по семнадцать.
– А дальше?
– Ну, Гарсия перегнулся ко мне через стол и спросил, как же я собираюсь устроить вам веселуху, если я даже не знаю, когда вы уходите из школы. Спросил, что я хотел вам устроить. Я сказал: проколоть, на хрен, все шины на вашей машине. – Чип затравленно взглянул на Джима. – Но я бы не стал этого делать. Я сказал так потому…
– Потому что тебе было страшно? – тихо проговорил Джим.
– Да, мне и сейчас страшно.
– И как им понравилась твоя идея?
Чип зябко повел плечами:
– Боб Лоусон сказал: «И это все, на что ты способен, мудила ты плюшевый?» И я спросил… ну, типа, хотел показаться крутым… Я спросил: «А что бы вы ему сделали?» А Гарсия… –
