к центру города. Проводив его взглядом, Гриша задумчиво почесал в затылке и, резко повернувшись к князю, сказал:
– Рассказал бы кто, не поверил.
– Ты его знаешь? – спросил князь.
– Нет. Он сказал, что деда моего знал. Вот теперь и думаю, это сколько ж ему лет стукнуло?
– Думаешь, стоит идти?
– Слово дадено. Да и не верю я, что горцы в город мстить полезут. Не тот случай.
– Почему не тот?
– Если б я их спящими взял или в засаде, безоружными, тогда да. А в бою… Нет. Не будет мести, – решительно мотнул чубом казачок.
Словно в ответ на его слова из-за угла выехали три всадника и шагом направились прямо к воротам. Гриша сразу насторожился и, скользящим движением коснувшись засунутой за спину нагайки, тихо прошептал:
– Идите в дом, ваше сиятельство. Это горцы.
– Ничего. Я вооружен, – так же тихо отозвался князь, сунув руку в карман, где носил свой любимый «бульдог».
– Не рискуй, княже. Ежели что, я сам справлюсь, – угрюмо проворчал казак, и князь невольно вздрогнул от стали, прозвучавшей в его голосе.
Ему, бывшему офицеру, очень захотелось вытянуться во фрунт и ответить уставной фразой: так точно. Поймав себя на этой мысли, Николай Степанович только удивленно головой покачал. Тем временем троица горцев подъехала к воротам и, придержав коней, дружно уставилась на юного казака.
– Салам, – нарушил молчание самый старший из троицы.
– Алейкум ас салам, – спокойно ответил Гриша.
– Ты вступил в бой с четырьмя моими воинами и убил их. Я знаю, что это так, – вскинул руку говоривший, заметив, что князь собирается вмешаться.
– Это так, – кивнул Григорий. – Это был бой, и они его проиграли. Кисмет.
– Кисмет, – вздохнул говоривший и огладил ладонями бороду. – Что ты хочешь за их тела?
– Я не шакал и не ищу выгоды с трупов. Можете их забрать, – ответил казак с таким достоинством, что горцы растерянно переглянулись. – У меня не было времени похоронить их до заката, по обычаю. Так что, если тела не забрали власти, то они ваши.
– Где был бой? – быстро спросил переговорщик.
– Пятнадцать верст, в предгорье, на поляне, у ручья.
– Я знаю это место, – прохрипел стоявший справа от переговорщика горец и, дождавшись утвердительного кивка старшего, ловко развернул коня.
Дождавшись, когда треск подков стихнет, переговорщик повернулся к парню и, окинув его задумчивым взглядом, сказал:
– Пластун. Родовой казак. Тебя хорошо учили. Ты прав. Был бой, и ты победил. Так что не бойся. Мести не будет. Не за что мстить. Не только казаки знают, что такое честь. Мы тоже знаем. А за то, что не стал за тела выкуп просить, запомни, в моем ауле ты всегда получишь кров и хлеб. Меня зовут Анвар Сеид. Будет плохо, или станешь искать защиты от врагов, приходи.
– Благословение Всевышнего твоему дому, почтенный. Я запомню твои слова, Анвар ходжа, – склонил голову Григорий.
– Тебя
